Сад Учителя

Голос во мне сказал: «Учитель хочет видеть тебя». И я пошла, хотя час был неурочный. Я шла в Саду вместе с Нуми. Учитель шёл нам навстречу. На голове у Него был намотан лёгкий белый шёлк. Учитель как бы собирался выходить. Приблизясь к Учителю, мы остановились. Учитель сказал:

— Я призвал тебя, чтобы ты не тосковала о нарушенных часах наших встреч с тобой. Сейчас это не так существенно, так как за тобой Мы все следим. Ты уже «Наша». Главное — живи в вечном и будь в духе. Мы всё знаем о тебе и о том, что происходит сейчас в твоей жизни.

Я, изнемогая от тоски, склонилась, рыдая, у ног Учителя. Он простёр надо мной руки, словно в молитве, и громко произнёс:

— Да будет благословенно Имя Твоё в веках, даровавший нам Свет и Жизнь. — Потом обратил ко мне своё нежное лицо и сказал: — Встань! Слёзы твои пройдут… Всё пройдёт… Но останется Дух вечно живой и чистый. Живи, памятуя о Совершенном. Не поддавайся ничему личному, минутному. Тебе требуется сейчас всё твёрдо продумать и решить. Какой путь земной избрать — не так существенно, как существенно жить устремлённо, в духе, ни на секунду не отдаляясь от вечной Цели. Иди с миром, дитя, и пребудь в духе. Нуми, не покидай её сейчас.

И Учитель удалился, спокойный, величественный, полный красоты и гармонии.

День. 5 часов.

Я пришла немного раньше. Нуми был со мной и сказал, что Учителя ещё нет дома. Мы только что сели около площадки роз в ожидании Учителя, как Он показался на дорожке. Он шёл по направлению к дому и позвал меня с собой. На террасе Учитель оставил меня и взошёл в комнату. Вскоре Он вышел оттуда, сняв с головы тюрбан, в руках нёс книгу. Учитель передал её мне, сел в кресло и сказал:

— Попробуй развернуть книгу, посмотрим, что ты увидишь?

Я развернула книгу и увидела на фоне белой страницы три розовых пузыря. Я сказала Учителю. Он улыбнулся.

— Это не пузыри, это миры. Смотри дальше.

Но дальше я ничего не видела. Мне было трудно и тяжело смотреть. Я сказала Учителю.

— Закрой книгу. Это три красных кровяных шарика. Я хотел показать тебе их движение и провести аналогию между ними и мировыми глобусами. Всё создано по единому принципу. Но сегодня мы не будем говорить об этом и закончим. Подожди, Я дам тебе принять лекарство.

Учитель пошёл в комнату и вернулся оттуда, держа в руке, на крохотной лопаточке, какой-то белый порошок:

— Прими этот порошок, он укрепит тебя.

И когда я его приняла, Учитель добавил с ободряющей улыбкой:

— Больше смелости, больше внутренней решимости. Тот, кто избрал «Путь», уже не принадлежит себе. Надо приучать себя к мысли, что ты уже не та, которой была раньше. И надо создать для этой «новой» новую форму существования и новое окружение. Завтра в девять часов утра приходи к Учителю в горах, обязательно. Иди с миром! Будь бодра и спокойна в глубине своего сердца.

И Учитель отпустил меня.

21 июля. Утро. 9 часов.

По дороге к дому Учителя меня встретил Нуми. Он остановил меня и сказал:

— Раньше чем ты пойдёшь к Учителю, подумай ясно, куда ты идёшь и Кто будет говорить с тобой. Следует отдать себе отчёт во всей важности этих мгновений, чтобы не относиться к этому легкомысленно.

У дверей дома Учителя Нуми покинул меня. Я поднялась в залу, Учитель сидел за столом. Я приветствовала Его глубоким поклоном.

— Подойди и сядь.

Я села.

— Скажи Мне, что ты предпринимаешь для очищения сердца?

— Мне кажется, что я делаю ещё очень мало.

— Напрасно! Тебе даются ясные директивы. Ты должна чётко выполнять их. Кроме того, часы, назначенные для молитвы, должны быть строго соблюдаемы тобой. Это приучает к точности и развивает волю. Надо уметь находить нужное время и не забывать об этом. Всё, что тебе указывается Нами, должно быть строго выполняемо. Свидания с Нами должны быть для тебя реальнее, чем жизнь повседневности. Ты должна научиться жить в этом состоянии совершенно легко и просто. Пойдём.

Учитель встал, и я последовала за Ним.

Мы спустились в нижний этаж, где Учитель открыл какую-то дверь, спустились по ступеням немного вниз и вошли в большую ярко освещённую комнату, где в полной тишине за большим столом сидели братья в белых одеждах за какой-то работой. Некоторые сидели отдельно за маленькими столиками. На столах стояли разные приборы из металла и стекла, над которыми, склоняясь, братья делали какие-то опыты. Другие склонялись над чертежами или книгами, некоторые что-то писали. Никто не пошевельнулся и не поднял головы при нашем приходе. Учитель тихо говорил мне, стоя со мной возле лестницы, по которой мы спустились в комнату: