Читаем Сад утрат и надежд полностью

Джульет всегда ненавидела февраль – даже само звучание этого слова, похожее на насмешку, на обман: ФеВРАЛЬ. Но тут, за городом, даже в начале месяца, когда ветки были голые, а дни еще такие короткие, она находила радость в каждом дне. Резкий контраст черных деревьев и бледно-голубого неба, маленькие клочья тумана в речной долине по утрам, которые кружились над водой и ложились на прибрежную бурую траву. И всюду ожидание. Рыжеватые почки, почти готовые раскрыться, темная земля, тучная, удобренная перегнившими листьями и вспаханная червяками, чистый и прозрачный зимний дождь.

Но зима все-таки отъела у нее часть энергии. Джульет подавила зевок и слегка повернула руль на изгибе дороги. Она проснулась в пять тридцать, прочистила от листьев водосточные трубы – она уже делала это два раза, один раз осенью, другой перед Рождеством, но никак не могла заставить себя это сделать еще раз до сегодняшнего утра. Но Грэнди всегда настаивала, что это надо делать три раза, а трубы в Соловьином Доме оказались довольно проблемными, и Джульет опасалась их рассердить. За эту зиму она убедилась, что, если ты отодвигаешь на потом маленькие неполадки, они имеют обыкновение быстро перерастать в большие проблемы. Вчера она поскользнулась на камнях террасы.

Привет Эв можно спросить тебя вот еще о чем?

Чем мне очистить камни террасы? Они скользкие зеленые отвратительные и вчера я поскользнулась. Могу я использовать средство с хлоркой?

Джу привет подруга. Ни в коем случае не используй хлорку она убьет лишайник / попадет после дождя в корни растений. Возьми жидкость джейес.

Спасибо надеюсь у тебя все ОК.

Да. Ты можешь посадить плодовые деревья пока холодно. Ямку выкопай глубокую & корневому кому нужно пространство. Посади чернослив ты всегда хотела J до встречи летом

Теперь, когда зима кончалась, Джульет могла уже оглянуться на нее: зима была сырая и слишком теплая, а не морозная, с гладким льдом и хрустящим снежком, как ей мечталось. Джульет куталась в уютные вязаные шарфы, зажигала дымившие трескучие дрова и понимала, что ей жарко, неуютно и сыро. Всегда сыро. Дождь непрестанно создавал проблемы. Французские двери в столовой и кабинете разбухли и не открывались, речка под горой вышла из берегов, трава и деревья стояли в воде. На двух яблонях обломились большие ветки, их унесло водой, и они застряли ниже по течению. А на прошлой неделе на дубе сломался огромный сук, бросавший тень на дом, и упал на Птичье Гнездо, разбив окна в спальне Би – хорошо еще, что она была в школе.

– Так нечестно, – проворчала Би. – Если бы сук ударил меня, я бы день не ходила в школу.

Джульет засмеялась.

– В жизни много несправедливого. Зато ты не пострадала от упавшей ветки, так что на этот раз все справедливо.

Дуб выглядел жалко, содранная кора обнажила желто-оранжевую древесину, получился неприятный контраст с зеленовато-черным стволом. А еще за тисовыми деревьями стали видны серые могильные камни.

Каждое утро появлялась новая работа, за ночь возникали новые проблемы. Джульет вспоминала, как они с Мэттом ссорились из-за того, чья очередь заменить лампочку или надо ли обмотать скотчем разъем «скарт», чтобы работал телевизор, и ей хотелось смеяться.

Нужно ли делать из листьев компост? Что это такое? Что делать с побуревшими яблоками, хранившимися в ящиках? Что делать с окном в спальне, которое так громко дребезжало по ночам, что будило ребенка? Как поступить, если ты видишь, как лиса катит по лужайке свернувшегося в клубок ежика? Как быть с мышами?

Ты оставила мне множество инструкций, но их все равно оказалось недостаточно.

Джульет сбросила скорость, пропуская фургон для перевозки лошадей, и ее «Шкода» прижалась к живой изгороди. Летом, в первые дни после переезда, она была в ужасе от узких дорог, от неповоротливой фермерской техники, неожиданно появлявшейся перед тобой за поворотом, от заляпанных грязью, ржавых и битых «Лендроверов» с собакой на заднем сиденье. Сама она тоже никогда не обращала внимания на свою машину, и в тот день, выйдя из «Фенимана», поглощенная разговором с Сэмом Хэмом о новой картине Холмана Ханта, неожиданно появившейся на рынке, она не могла вспомнить, где парковалась.

– Картина перереставрирована – ужасно жаль, потому что, возможно, обнажились нижние слои краски. Что-нибудь случилось, Джульет?

– Моя машина. Я не могу найти ее.

– О. Но ты уверена, что поставила ее в этом месте?

– В общем-то, уверена. Помнишь, я видела, как ты подъехал?

Перейти на страницу:

Все книги серии Хроники семьи от Хэрриет Эванс

Лето бабочек
Лето бабочек

Давно забытый король даровал своей возлюбленной огромный замок, Кипсейк, и уехал, чтобы никогда не вернуться. Несмотря на чудесных бабочек, обитающих в саду, Кипсейк стал ее проклятием. Ведь королева умирала от тоски и одиночества внутри огромного каменного монстра. Она замуровала себя в старой часовне, не сумев вынести разлуки с любимым.Такую сказку Нина Парр читала в детстве. Из-за бабочек погиб ее собственный отец, знаменитый энтомолог. Она никогда не видела его до того, как он воскрес, оказавшись на пороге ее дома. До того, как оказалось, что старая сказка вовсе не выдумка.«Лето бабочек» – история рода, история женщин, переживших войну и насилие, женщин, которым пришлось бороться за свою любовь. И каждой из них предстоит вернуться в замок, скрытый от посторонних глаз, затерявшийся в лесах старого графства. Они вернутся, чтобы узнать всю правду о себе. И тогда начнется главное лето в их жизни – лето бабочек.

Хэрриет Эванс

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза