Сад Вия

– А я не рад, – подал голос Никита после паузы, которую он, вероятно, оставлял для Лики, но та ею не воспользовалась. – Потому что вы все здесь погибнете. Как в этой ситуации вообще можно хоть чему-то радоваться?

– Вспомнила! – воскликнула Ева, подскочив на месте. – Я вспомнила, что хотела тебе сказать, – она ткнула пальцем в сторону Никиты. – Ерунда твоя теория про дружбу, ясно? И про то, что помогают только взамен чего-то.

Никита несколько секунд смотрел на нее расширившимися глазами, словно пытаясь решить, в себе ли она. Но тут Женька с Валеркой одновременно расхохотались, а спустя миг к ним присоединилась Лика, и Никита тоже фыркнул, а потом, не удержавшись, рассмеялся вместе со всеми. Вероятно, Ева, воинственно тычущая пальцем в сына Кощея, выглядела комично. Со стороны она себя не видела, но друзья хохотали так заразительно, что она и сама начала смеяться так сильно, что точно свалилась бы с лавки, если бы Женька ее не поймал, уронив при этом себе на колени. Сесть ровно у нее все никак не получалось, и от этого становилось еще смешнее.

За шумным весельем никто из них не услышал, как открылась дверь, впустив в камеру кого-то невидимого.

Глава 31. Не становись нездешкой

Ева увидела, как Никита вдруг резко выпрямился и уставился сперва в пространство, а потом на дверь. Из-за скудного освещения и устрашающей бледности он выглядел сейчас как вампир из культового фильма прошлого века.

Разом переставший смеяться Женька сжал Евины плечи, но отстраниться ей не позволил, и она так и застыла, склонившись к нему в неудобной позе.

– Кто ты? – дрожащим голосом выпалила Ева, когда поняла, что дверь чуть приоткрыта, а Никита чувствует чье-то присутствие.

– Отлично, когда у узников такое хорошее настроение, – раздался знакомый голос, и Еву окатило липким ужасом, когда она поняла, что это голос Глеба Жарова.

– Короче, Ева, – обратился Глеб к ней. – Я вас сам почти не вижу: слишком сильно невидимости накрутил, но лучше перестраховаться. Берете друг друга за руки, сколько бы вас тут ни было, сама даешь руку мне.

– А куда мы пойдем? – сглотнув, спросила Ева, выпрямилась и повернулась к Женьке.

Тот выглядел просто настороженным: никакого озарения, никаких подозрений. Конечно, он-то похоронил отца пять лет назад и никак не ожидал встретить его здесь. Да и голос Глеба звучал приглушенно.

– Да какая разница куда? – Вскочивший с лавки Никита потянул за собой Лику. – Главное – отсюда выбраться!

Ева кивнула и, встав, вытянула руку.

– Только я вас не вижу.

– И это отлично, – произнес Глеб, и Ева почувствовала, как его теплые пальцы сомкнулись на ее ледяных от страха.

Женька взял ее за руку, за него уцепился Валерка, за того – Лика, а замыкал шествие Никита.

– Только ни звука, пока не скажу. Мы невидимы, а не неслышимы.

Волшебная сила, перенесшая их сюда, не поскупилась на то, чтобы упрятать их как можно дальше. По бесконечным, ничем не освещенным коридорам они шли, кажется, целую вечность. Принцип невидимости Глеба отличался от действия шапки. Там, попав в общее поле, они все могли видеть друг друга. В этот раз каждый из них находился в иллюзии полного одиночества, и от этого было жутковато. По обеим сторонам коридора располагались камеры. К счастью, пустые, потому что, как пройти мимо узников и не попытаться их спасти, Ева не представляла, а любая попытка чьего-либо спасения уменьшала их шансы выбраться незамеченными. Тусклый свет, пробивавшийся в камеры сквозь небольшие окошки, почти не достигал коридора, поэтому приходилось напряженно смотреть под ноги, чтобы ни за что не зацепиться. В полу то тут, то там были вмурованы большие кольца. Скорее всего, серебряные. Для чего их могли применять, даже думать не хотелось.

Добравшись до лестницы, они начали бесконечный подъем, оставляя позади себя этажи с бесчисленными коридорами и темными сырыми камерами. У Евы в голове не укладывался размер тюрьмы. Сколько же человек или, если угодно, волшебных существ можно сюда поместить?

Наконец откуда-то повеяло ветерком, который чуть разогнал спертый воздух подземелья. Кто-то из ребят позади споткнулся, и им пришлось ненадолго остановиться. Ева чувствовала, как колотится сердце от страха и быстрого подъема, и боялась только одного: что ее вспотевшая ладонь выскользнет из руки Глеба, и все они сразу станут видимыми.

Финальный рывок по лестнице вывел их на пустой безжизненный берег моря, ярко освещенный волшебными шарами. Ева окинула взглядом водную гладь и, увидев у горизонта очертания острова, где они едва не погибли, непроизвольно сжала Женькину руку. Тот ободряюще пожал ее пальцы в ответ.

Вдруг земля ушла у них из-под ног, и Лика приглушенно пискнула. Оказалось, что они летят. Причем прямо к острову. Только тут Ева сообразила, что оба Жаровых держат ее за руки, а значит, на них морок тоже не действует.

Приблизившись к острову, они в молчании опустились на шероховатую гальку, и Лика, очевидно ожидавшая коснуться воды, снова пискнула.

– Ну а здесь нас уже никто не засечет, – сказал Глеб, и они все материализовались из воздуха.