Садовод

— Скажу точнее. Белая зависть — это когда человек смотрит на другого, у которого есть нечто ценное, и говорит самому себе: «Ага, у него есть, а у меня нет. Значит, я буду стараться, чтобы и у меня тоже было…» А черная — это когда он говорит: «Ага, вот он гад, ну почему у него есть, а у меня нет?! Несправедливо, блин! Надо восстановить справедливость, то есть отнять у него и поделить между такими, как я. А его, гада, пристукнуть, чтоб не сопротивлялся…»

— Хочешь сказать, Садоводу не везет в личной жизни?

— Вот именно. Я почти уверен, что у него серьезнейшие проблемы в отношениях с женщинами. Вполне возможно, имеется какой-нибудь внешний дефект, уродство лица или тела. А может, никакого уродства нет, а есть глубокая психологическая травма, тянущаяся из пубертатного периода…

— Какого периода?

— Ну, из периода полового созревания. Сам знаешь, в тринадцать-пятнадцать лет все воспринимается особенно остро. Подросток может вены себе перерезать из-за такой чухни, на которую взрослый мужик и внимания не обратит. Пройдись по всем нашим знаменитым серийникам, они же все ссылаются на нечто подобное. Оправдывают себя тем, что мама с папой ремнем наказывали, старшие товарищи издевались, одноклассники насмехались, девчонки не давали…

— Подожди, так Белла-то при чем? Такой жизни, как у нее, никто не мог завидовать. Ни с кем не общалась, друзей нет, парня нет и не было, работала библиотекарем… Да и внешность тоже не для глянцевых журналов…

— Но мы же условились, что ее убили фактически случайно. Квашниной нельзя было завидовать, ты прав. А вот Насте моей — можно! — Волков повысил голос. — Природа ее одарила всем, и красотой, и умом, и характером. Любящие родители, беззаботное детство, популярность в школе и в институте… И в наших отношениях мы оба кайфуем, поверь на слово. Я жизни не представляю без нее. У нас за все время знакомства только одна проблема и была, ты о ней знаешь.

— Знаю, — кивнул Сафронов. — Это когда ее в убийстве обвиняли…

— Да. А так у нас все классно. И вот я вчера слушал Свету и Андрея и представлял себя на месте любого из них. Человек нашел свой идеал, она на высшем подъеме, он засыпает счастливым и просыпается счастливым. А ему в один момент все ломают. Отнимают у него объект любви. Впору вешаться. Вот лично я далеко не уверен, что смог бы пережить неожиданную гибель Насти.

— Получается, этот урод сразу по двум целям бил: лишал жизни одного человека и одновременно кидал с небес в грязь другого.

— Да. Типа, если мне плохо, так пусть и никому не будет хорошо. К тому же ты не забывай, когда именно он совершал свои преступления: второго января, четырнадцатого февраля и восьмого марта. Праздничные дни! Люди сидели в ресторанах, настроение у них было приподнятое… Вот за это он им и мстил. Одиноким, ущербным, обиженным жизнью субъектам вообще тяжело переживать праздники, равно как и чужое счастье…

— Не знаю, Серега, может, ты и прав. Хотя у нашего консультанта из областного Центра судебной психиатрии другое мнение по поводу мотивации Садовода.

— Какое?

— Он карает людей за грехи. Потому и подбрасывает надкусанное яблоко. Типа, я не просто так ножом махаю, я вершу высшую справедливость.

— А одно другому не противоречит. Просто грех этих людей в том и состоял, что они были счастливы, хотя, по его мнению, не имели право на счастье.

— Тогда я тем более не понимаю, почему тебя так интересует прошлое Квашниной. В ее жизни никакого запредельного счастья не было.

— Повторяю: во-первых, я хочу нашу версию проверить. А во-вторых, вот лично ты читал заключение судмедэксперта по поводу ее тела?

— Читал вроде… — Сафронов наморщил лоб, припоминая. — Серега, блин, у нас столько бумажек, всего и в голове не удержишь. Да, вспомнил, читал.

— Тогда ты должен знать, что Белла Квашнина не была девственницей! Ух, блин, до чего я не люблю это слово…

— Почему?

— Долго объяснять. Факт в том, что минимум раз в жизни она имела половой контакт с мужчиной. И я очень хочу с этим мужчиной познакомиться. Понимаешь, мы ведь можем многого не знать, можем видеть только надводную часть айсберга. А если, вопреки нашим прикидкам, она все же была счастлива? Вдруг у нее был парень, с которым она регулярно встречалась? Сколько примеров, когда веселые, беззаботные красавицы не могут устроить свою судьбу, а такие угрюмые дурнушки — устраивают… И еще не забывай: Квашнина была верующей. Это особый тип личности, поверь. Я считаю, нам обязательно нужно побывать в храме, куда она часто ходила, по словам бабки. Церковь Усекновения Главы Иоанна Предтечи. Там-то она и могла вести свою настоящую жизнь, а все то, что за пределами церкви, это так, мишура.

Сафронов растер в пепельнице окурок, для надежности загасил его собственной слюной. Не нашел, что возразить.

— Ну ладно, давай попробуем порыть в этом направлении… Значит, по пунктам: ищем парня Квашниной, разбираемся с ее церковными делами, проясняем ее прошлое. Черновского я запрягу сгонять в ее институт, с сокурсниками потрещать.