Садовое товарищество "Металлург"

- Шевелись! – Вторит Лёшка Дьяков, сменяя Володю, которого никто не освобождал от обязанностей начальника охраны Госпиталя, - сменили деятельность! Канаты с грузами в руки, и… начали!

Канат из паучьего шёлка крепкий… но, сука, тонкий! Руки режет как не знаю что, но надо тащить сперва по песку, а потом и по камням, минотавра Генку, связанного за ноги. Руками этот трёхсоткилограммовый гигант старательно цепляется за почву, всячески затрудняя работу.

Фантазия тренеров-изуверов потрясает…

- … а если вас похитят и придётся бежать со связанными руками, таща на спине раненого товарища? А если придётся идти по дну реки, изображая бурлака и вытягивая за канат судно с мели. А если…

Таких если очень много, но нельзя не признать, что некоторые из них имеют под собой здравую основу. Но только некоторые!

- Бросили! Минута на посрать, и снова здесь!

Пулей лечу в кусты, растущие у самого берега, где нашими стараниями установлены туалетные мостки. Ну в самом деле… не строить же будочку над ямой в сезон дождей?! Содержимое таких ям размывает на раз по окрестностям. К великой печали энтов, с недавних пор у нас повсюду проточная канализация.

- На кулаки! – Встаём прямо на галечной россыпи, и Лёшка нагружает каждому из нас чугунные болванки на спины, - начали! И… раз!

Монотонные упражнения кажутся отдыхом, можно хотя бы отдышаться, но я не я буду…

- Идёт солдат по городу… - ну точно! Продолжая отжиматься, подхватываем песню, из опыта зная, что петь и отжиматься будем до тех пор, пока не споём красиво и согласованно.

- Скинули груз и взяли его в руки. Берпи!

Упор присев с чушкой в руках, упор лёжа с кулаками на корявом металле, выпрыгнули, взметнув груз над головой.

Дьяков проходит перед нами, расставляя шахматные доски.

- На пары разбились! Расклад такой: десять берпи, двигаете фигуру, ясно?

- Так точно!

- Не слышу энтузиазма! – Бывший десантник, ещё маргеловского образца, ухмыляется, - а чтобы поднять энтузиазм – проигравшим…

Лёшка поднимает связку тростинок с зажатыми огненными муравьями. Тростинок много, а значит и партия предстоит не одна.

- Скотоложец, - выдыхает тихонечко цверг, сжимая кулаки. Ну… здесь он ошибается, а точнее – желает обидеть… тихонечко, чтобы не дай бог не услышал. Дьяков хоть и напоминает внешне сатиров, но в пристрастии к козьим жопкам незамечен, как и прочие фавны.

Несмотря на внешнюю схожесть сатиров и фавнов, отличать их научились, что называется, на раз. Интересы сатиров не простираются дальше пожрать-выпить-потрахаться. Работа мечты – пастухами при козьем стаде…

В последние пару месяцев отправляют туда сатиров в качестве премии, за ударную работу. Всё больше грузчиками и чернорабочими трудятся, готовы ударно впахивать, но… не более пары часов подряд. Максимум два раза в сутки стахановский энтузиазм включать способны.

В свободное от работы и сна время пьянствуют, жрут, играют в карты и шатаются по окрестностям в поисках не брезгливых баб… и мужиков, не без этого. Какой бы маленькой ни являлась наша община, но гомосеки нашлись. Немного… явных полтора десятка. Плюс сочувствующие, вроде сатиров, с их неразборчивостью в связях.

Как относимся? Да никак… не мешают, и ладно. Приняли только постановление, что нельзя подпускать их к работе с молодёжью, да предупредили, что в случае чего подвесим за яйца. А так… да пусть.

Фавны вполне интеллектуально развиты, отличаются большим человекообразием и куда большей сексуальной разборчивостью. Но и те, и другие – отменные рукопашники от природы.

Ударопрочные, сволочи… аж позвоночник заныл, хотя давно всё зажило. Неприятно с ними драться – бьёшь будто по деревяшке, да и в ответ прилетает… как дубинкой. Вроде бы нормальные кисти рук, а когда проходит ответка – ну копытом как есть! Подкованным причём.

А ногами… жесть как есть. Суставы у них в обратную сторону гнутся, потому пинки прилетают из самых неожиданных направлений. Двигаются из-за этого по-другому, что тоже мешает.

Дьяков среди этой шоблы и вовсе главный – эволюционно притом, а не только по морально-волевым. На инстинктивном уровне слушаются. Прямо-таки Пан из греческих легенд.

Не только сатиры и фавны, к слову – оборотни из тех, что послабей, тоже… прислушиваются. Мне к счастью, до фонаря.

- Семь-три в мою пользу, - отмечаю мысленно окончание шахматной баталии, - расту интеллектуально!

- Носилки в руки и за мной! – Лёха срывается с места, только галька из-под копыт полетела. Носилками у нас служат две жердины из железного дерева, с аналогичным же бревном на шёлковом ложе. Одно из нелюбимых упражнений, к слову – Дьяков почти всегда ставит нас не по росту.

Обречённо переглянувшись с Генкой, хватаемся за ручки. Минотавр вынужден семенить, согнувшись в три погибели, я – стелиться широким шагом, держа ручки на плечах.

- Расщепы, - Дьяков жестом официанта, предлагающего отведать коронное блюда именитого шеф-повара, показывает на срубленные на большой высоте деревья, надколотые поверху, - одно из любимых упражнений Милона Кротонского!

- Жеесть, - слышу голос одного из пацанов-зрителей, - смотреть даже страшно.

- Но круто же, круто, а!?