Сады Луны

— Я в этом не убеждён! — рявкнул он, бросив на Быстрого Бена взгляд, который сразу показал Рваной Снасти, что они уже много раз спорили об этом. — Жаль любит убивать, и когда она рядом, чувствуешь себя так, будто у тебя пауки под рубашкой. Это я знаю, и это я вижу и чувствую так же, как любой из вас. Но это не значит, что она — какой-то демон. — Он обернулся к Каламу. — Она убивает так же, как ты, Калам. У вас обоих по венам течёт лёд. Что с того? Я смотрю на тебя и вижу человека, потому что люди на такое способны — я не выдумываю оправданий, поскольку мне не нравится думать, какими мерзкими мы можем стать. Мы смотрим на Жаль и видим собственное отражение. И к Худу всё, если нам не нравится то, что мы видим.

Он сел так же резко, как и встал, и потянулся к кувшину с вином. Когда он снова заговорил, голос зазвучал уже тише:

— Это моё мнение. Я не специалист по демонам, но я видел достаточно мужчин и женщин, которые вели себя как демоны, если было нужно. Мой взводный маг до безумия испугался пятнадцатилетней девочки. Мой убийца прячет нож в ладони, как только она оказывается в двадцати шагах от него. — Скворец посмотрел в глаза Рваной Снасти. — Поэтому у Локона два задания вместо одного, и если ты думаешь, что Быстрый Бен и Калам правы, лучше тебе не ввязываться в это — я знаю, чем всё заканчивается, когда в дело вмешиваются боги. — Глубокие морщины на миг залегли у его глаз, вернулись воспоминания. — Я знаю, — прошептал он.

Рваная Снасть медленно выдохнула, она задержала дыхание в тот миг, когда сержант вскочил. Теперь ей было совершенно понятно, что ему нужно: он хотел, чтобы Жаль оказалась просто человеком, просто девочкой, которую изуродовал уродливый мир. Потому что это он мог понять, с этим — мог что-то сделать.

— В Семи Городах, — тихо сказала она, — говорят, что Первый Меч Императора — командир его армий — Дассем Ультор принял предложение бога. Худ сделал Дассема своим Рыцарем Смерти. Потом что-то случилось, что-то… пошло не так. И Дассем отрёкся от этого титула, поклялся отомстить Худу — самому Владыке Смерти. Тут же все остальные Взошедшие начали вмешиваться, направлять события. Борьба достигла высшей точки, когда погиб Дассем и был убит Император, кровь полилась на улицах, храмы пошли войной друг на друга, магия вырвалась из-под контроля… — Она замолчала, заметив, что воспоминания об этом времени отразились на лице Скворца. — Ты был там.

И ты не хочешь, чтобы это повторилось, здесь и сейчас. Думаешь, если сможешь убедиться, что Жаль не служит Тени, твоей решимости хватит, чтобы изменить реальность. Тебе нужно в это верить, чтобы не сойти с ума, поскольку есть такие вещи, которые можно перенести только один раз в жизни. Ах, Скворец, я не могу облегчить твою ношу. Видишь ли, я думаю, что Быстрый Бен и Калам правы.

— Если Тень прибрала эту девушку, след будет виден — Локон его найдёт.

— Не станешь ввязываться во всё это? — спросил сержант.

Рваная Снасть улыбнулась.

— Я боюсь только одной смерти — смерти в неведении. Мой ответ — стану.

Смелые слова, женщина. Этим людям удаётся вызвать во мне самое лучшее — или, может быть, худшее.

Что-то блеснуло в глазах Скворца, и он кивнул.

— Ну, вот так, значит, — угрюмо проворчал он и откинулся на спинку стула. — Что у тебя на уме, Скрипач? — спросил он сапёра, который всё ещё расхаживал у него за спиной.

— Чувство дурное, — пробормотал тот. — Что-то не так. Не здесь, но где-то рядом. Просто… — Он остановился, склонил голову набок, потом вздохнул и снова начал нервно ходить туда-сюда. — Не уверен, не уверен.

Рваная Снасть внимательно следила за жилистым человечком. Врождённый талант? Работает на чистой интуиции? Очень редкий дар.

— Я думаю, тебе стоит его послушать.

Скворец бросил на неё измученный взгляд.

Калам ухмыльнулся, и сеточка морщин прорезалась вокруг его тёмных глаз.

— Скрипач нам жизнь спас в тоннелях, — объяснил он. — Тоже было это его «дурное чувство».

Рваная Снасть откинулась на стуле и скрестила на груди руки. Она спросила:

— А где сейчас Жаль?

Скрипач крутнулся на месте и широко раскрытыми глазами уставился на чародейку. Он открыл рот, но сразу же захлопнул.

Остальные трое вскочили на ноги так, что стулья попадали на пол.

— Нам надо идти, — прохрипел Скрипач. — Там нож, и на нём кровь.

Скворец проверил меч в ножнах.

— Калам впереди на двадцать шагов. — Он обернулся к Рваной Снасти, когда убийца выскользнул наружу. — Мы её потеряли пару часов назад. Это часто случается между заданиями. — Его лицо вытянулось. — Может и не быть никакой связи с этим окровавленным ножом.