Сады Солнца

Но мало кто из Свободных дальних обращал внимание на мнение Лока. В конце концов, он ведь не только бразилец, но еще и был шпионом до Тихой войны. Конечно, с ним обращались вежливо и предупредительно как с гостем, но ясно дали понять: ему не очень-то рады и совсем не доверяют. Несколько человек предложили выгнать его в отдельную палатку на поверхности Нефеле, но большинство посчитало это варварской и отталкивающей идеей. Потому Мэси Миннот поручили заботиться о нем, раз уж она настояла на его спасении.

А она почти жалела бедолагу. Он отчаянно тосковал по дому и был вне себя от горя. Он потерял любимую и даже не мог ее толком оплакать. Тела двух Свободных, убитых во время бегства с Несо, и тяжело раненного морпеха, умершего до того, как его поместили в гибернацию, предали погребению со всей торжественностью. Мертвые тела разложили на питательные компоненты и пустили на питание растительности поселения-пузыря. Но Лок Ифрахим отказался отдавать тело капитана Невес. Оно пребывало в глубокой заморозке, ожидая возвращения на Землю – чего никто не предполагал в ближайшем будущем. А Лок остался на крошечном комке льда и камня на окраине Солнечной системы и отказался работать в общине, даже ухаживать за своим жилищем, потому что считал себя военнопленным и хотел, чтобы остальные уважали его права военнопленного.

– Вы не можете быть военнопленным, потому что мы не воюем, – объяснила ему Мэси.

– Это вы так думаете! – возразил он.

– Если вы хотите стать военнопленным, мы можем отослать вас на Нептун, и пусть о вас заботятся «призраки».

– Вы могли бы отправить меня домой, – сказал Лок.

– Если бы это было возможно, я бы услала вас немедленно, лишь бы избавиться от вас.

Разговоры Лока с Мэси почти всегда происходили именно так. Хотя со временем Лок успокоился. Сразу после спасения он то обиженно молчал, то бывал саркастичен и насмехался над самим собой, то изливал злобу на всех и каждого. Теперь он слонялся тихо, будто привидение, и проводил большую часть времени в одиночестве, изучая виды, пойманные спутниками Ньюта, или грубую пропаганду «призраков».

Мэси, на себе испытавшая то, как подтачивает силы тоска по дому, в конце концов начала искренне жалеть Лока и очень обрадовалась, когда тот вдруг вызвался помочь с гидропонными садами. Может, он примиряется со своим положением, как Мэси когда-то примирилась со своим? Наконец-то он начинает вести себя как мужчина, а не капризный ребенок?

Мэси показала ему, как пересаживать ростки: помидоры, огурцы, бобы, салат, шпинат – сорта, модифицированные для быстрого роста и созревания за пару недель. У Лока не очень получалось, но он упорно старался, работал один, медленно и неуклюже, в то время как дети и остальной персонал фермы превращали работу в игру. После нескольких дней Лок начал потихоньку расслабляться и сказал Мэси, что думает над возможностями Свободных дальних использовать свое положение.

– Я слушал то, как ваш партнер и его друзья обсуждали возможность скрыть поселение, подобное вашему, оболочкой изо льда и отражающих излучение покрытий, – сказал Лок. – Я восхищен изобретательностью вашего партнера, но позволю себе заметить: существование в укрытии, в страхе лишнего движения – жалкое и унылое. Да и в любом случае до сих пор попытки сбежать и скрыться не очень удавались вам. Вас выгнали из системы Урана, а потом – из системы Нептуна. А теперь, терпя невзгоды и лишения, сильно уменьшившись в числе и снаряжении, вы цепляетесь за замороженный кусок мусора, живете ручным трудом и надеетесь, что история не обратит на вас внимания.

– Мы знаем: она обратит, – заметила Мэси. – Потому мы и строим планы на будущее. Некоторые из нас, по крайней мере.

Мэси и Лок отдыхали рядом у основания одного из главных кронштейнов, прямо над большим пузырем центрального ядра. Вдоль кронштейна висела череда гидропонных платформ, ориентированных на фонари, прикрепленные к экваториальному лонжерону поселения. Сверху и снизу под разными углами шли другие кронштейны, там и сям, будто паутины на чердаке, висели сети – места, где Свободные играли, либо собирались для обсуждений, либо попросту наслаждались теплом и светом. Стайка детей с визгом носилась сквозь этот лабиринт, заразительно хохоча и воя от восторга. Дети скакали с лонжерона на лонжерон, будто обезьянье племя, Хан и Хана – с ними.

Лок был в комбинезоне под скафандр, как и все остальные, выплел все бусины из бороды, обрезал ее до недельной щетины и, казалось, постарел лет на десять.

– Я знаю все о ваших планах, – сказал дипломат. – Кое-кто из ваших считает, что сможет отсидеться здесь, накопить силы и перекочевать на другой забытый богом снежный ком. Другие надеются на то, что «призраки» исполнят свое обещание и выгонят альянс из систем Юпитера и Сатурна. А этому просто не бывать никогда.

– А может, альянс пожрет сам себя? – предположила Мэси.

– То есть Великая Бразилия сцепится с Тихоокеанским сообществом, а победитель этой ужасной войны так ослабнет, что «призраки» без труда победят его?

– Или он сам попросит мира.