Сады Солнца

Почти всю поверхность Миранды покрывал водяной лед, но в ранней геологической истории пробивающиеся наверх потоки, диапиры теплого мягкого льда вспучили поверхность, создали огромные куполовидные горы и притащили с собой много вещества мантии. Команда разведчиков отыскала несколько залежей силикатов, богатых руд алюминия и магния, ценных фосфатов и нитратов. Ньют с Мэси несколько раз ездили в древнюю кратерную область Богемия Регио, где отыскались богатые залежи изобилующих аммиаком смектитовых глин, и к северному краю короны Арденн, где роботы разрабатывали жилы силикатов. Хотя плодовые растения и травы выращивались гидропонным образом, а общие пространства поселения устилал квазиживой дерн, биокоманда хотела устроить парки с рощами деревьев и цветущими кустами. Мэси не хватало данных и оборудования для изготовления настоящей почвы с ее горизонтами, областями, сложным взаимодействием всех видов микробиоты, но комковатая, богатая щелочью глина Богемии Регио, обработанная в реакторе и смешанная с гумусом из процессоров, перерабатывающих отходы, превратилась в неплохой компост. Вот прекрасный пример того, как даже на кажущемся мертвым небесном теле можно отыскать материал, поддерживающий все богатство жизни. С другой стороны, силикаты годились лишь для сугубо декоративных целей.

В день, когда все изменилось, Ньют и Мэси прошли четверть экватора Миранды, направляясь к короне Арден – обычная прогулка в четыре сотни километров верхом на «Слоне». Ньют пилотировал с беззаботным мастерством, шел низко над светлыми равнинами, чью гладь нарушала только редкая рябь мелких кратеров, а затем взмыл над переходной зоной, где поверхность дыбилась ломаным хаосом гор и долин у подножия разлома, ощерившегося обрывом километровой высоты. Его отвесную стену прочертили глубокие вертикальные борозды, образовавшиеся, когда во время остывания спутника тектонические силы разорвали поверхность и выдавили наверх край разлома.

Километров двадцать Ньют летел вдоль исчерченной бороздами стены – и вот она отступила, а впереди открылся огромный цирк древнего метеоритного кратера. Удар вырвал из Миранды миллиарды тонн грязного водяного льда, часть испарил, часть расшвырял по поверхности. Немалая доля преодолела слабую гравитацию и вылетела на орбиты вокруг Урана. Ньют включил маневровые движки, чтобы прервать свободное падение «Слона». Когда буксир садился на дно кратера, Мэси заметила на светлой поверхности внизу черного зверя: тень буксира. Чем он ниже, тем она больше, и вот они уже почти касаются, хлопают движки, и – буксир идеально садится в полумесяце кратера.

Ньют и Мэси застегнули скафандры, протиснулись друг за дружкой сквозь шлюз, распаковали сани и двинулись по склонам из грязного льда под черным небом, где лежал на боку бледно-голубой полумесяц Урана. Вокруг вздымались скалы, волнистые, словно замерзшие шторы, у стены кратера громоздились кучи полукруглых обломков. Партнеры взобрались по такой куче к полке у стены кратера, где горный робот размером с автомобиль терпеливо вгрызался в интрузивную жилу силикатов, вырезал блок за блоком и складывал в аккуратные пирамиды. Солнечный свет на Миранде в четыреста раз слабее земного. Это ярче, чем лунный, однако Мэси все равно почти не могла различать цвета. Полка и вздымающийся за ней откос – сплошь оттенки серого, оживленные лишь резкими черными тенями и блеском льда на свежих сколах. Куски добытого силиката размером с кирпич казались шлаком. Но когда Мэси включила лампу, шлак превратился в узорчатую яшму, пронизанную тонкими складками яркой желтизны и угольно-черного – идеальный материал для мостовой и низких извилистых стен задуманного сада.

Партнеры загрузили сани, притащили к буксиру и перенесли груз во внешние контейнеры. Четыре ходки – и буксир набит под завязку, работа выполнена. Потом они порезвились на плоском дне цирка, гоняясь друг за дружкой огромными прыжками. Яркая точка солнца уже клонилась к горизонту, тени растягивались и ежились в такт прыжкам. Ньют и Мэси танцевали под черным небом, почти невесомые, упиваясь восторгом друг друга. Потом они разогрели еду, поужинали, выпили немного домашнего вина, занялись любовью. После они лежали в объятиях друг друга в гамаке, растянутом поперек жилого отсека. Мэси прижалась к Ньюту, уложила голову на его худую и сильную, такую чудесную грудь. Мэси слышала стук его сердца, чувствовала пульс в кисти, когда та, гладя волосы, касалась шеи. Пальцы сухо шуршали в коротких жестких волосах.

– Мы могли бы и не возвращаться, – сказал он.

– М-м-м…

– Построить наш сад прямо здесь. Раскинуть купол, наполнить его джунглями.

– И цыплятами, – сонно добавила Мэси.

– Почему бы и нет? Я бы позволил тебе иногда убивать их и есть.

– Не знаю, как ты соглашаешься жить с такой неразвитой варваркой, как я.

– О, мне доводилось есть мясо, – сообщил Ньют. – В свободной зоне Спарты, на Тетисе, живет секта мясоедов. Они выращивают клонированное коровье мясо, крутят на фарш и едят сырым. Это у них для секса. А еще они пьют кровь. Маленькие глоточки человеческой крови.