Сафари для победителей

— У меня на борту семнадцать гвардейцев. Отличные солдаты: хорошо подготовленные, физически крепкие, вооружены новейшими ручными пулеметами. Имеется большой запас патронов и ручных гранат. Но самое главное: самолет, по сути, является летающим танком. У него частично бронированы кабина, дно и борта — даже современной винтовке справиться с защитой будет непросто. Два тяжелых скорострельных пулемета могут поражать цели на земле. Еще можно гвардейцев поставить у дверей и окон. И еще есть авиабомбы: заряды шимозы в стальной оболочке. Мы можем облететь окрестности, и если найдем скопление противника, разгромим без труда. Заодно слетаем к расположению вашей жреческой сотни — посмотрим, что с ними. Мы полностью заправились в Скрамсоне — горючего теперь хватит надолго. Хотя, если вы нам подкинете из своих запасов — не откажемся: самолет у нас очень прожорливый.

Граций, отказываясь верить услышанному, уточнил:

— Я правильно понял? Вы предлагаете вместо отхода продолжать операцию? Даже зная, что в окрестностях находятся тысячи врагов?

— Не думайте, что я надеюсь на своих гвардейцев. Вы, советник, человек, несомненно, опытный, но не в военных делах — это заметно. Организовать нападение не так просто, а организовать для нападения людей, которые только что проиграли бой, еще сложнее. Противник, которого вы разогнали ночью, не скоро от этого удара оправится. Думаю, в нашем распоряжении есть несколько дней. Если мы будем действовать без ошибок, есть надежда успеть за этот срок поймать беглецов. Если не успеем… Ну что же — на моем самолете имеется мощная радиостанция. Я сообщу командованию о возникших сложностях — они пришлют подкрепление. Думаю, оно подоспеет через два-три дня, или немногим позже — до Скрамсона не так уж далеко, а солдаты там есть.

— Я уже просил подкрепление — не дали никого.

— Когда просите вы, и требую я — это разные вещи.

— Понимаю. Но у меня в голове не укладывается — зачем сюда послали именно вас?

— Кто вам такое сказал?

— Что?

— Что меня сюда кто-то послал?

— Ну… Я так понял…

— Плохо поняли. Никто меня к вам на помощь не посылал. Тут вы правы: подобный приказ Энжеру никто бы не отдал. Риск, знаете ли, имеет место быть. Только я давно уже не нуждаюсь в приказах — если мне что-то кажется необходимым, принимаю решение самостоятельно. Этот самолет моя собственность, карты аэродромов для меня тоже не секрет — ко мне стекается вся информация подобного рода. Я просто загрузил машину всем необходимым, прихватил своих очаровательных подружек, и велел лететь к вам. Обслуга на аэродромах заправляла нас без вопросов, а маршрут мы проложили таким образом, чтобы не оставаться подолгу над морем. Самое трудно было найти вас здесь — задача непростая. Помог дым от пожарищ — заметили издали.

— Так никто не знает, что вы здесь? — Граций едва не подавился вином.

— Уже знают — я из Скрамсона доложил по радиосвязи в штаб коалиции о своих намерениях.

— И что? Они не возражали против ваших действий?

— А кто посмеет мне возражать? — старичок подмигнул: — Пойдемте, господин советник — мне хочется взглянуть на танк. Заинтриговали ваши слова о том, что его едва не вывели из строя. И постарайтесь при солдатах не называть меня Энжером — вряд ли мою личность удастся надолго удержать в секрете, но хоть попытаться можно. Лишний ажиотаж среди рядовых нам ни к чему, да и дойди такие новости до врага… Боюсь, они тогда организуют новое нападение в кратчайший срок — слишком соблазнителен приз.

* * *

Энжер очень внимательно осмотрел засевший в броне вражеский снаряд — сперва снаружи, а затем изнутри. Насобирал по отсекам обломков брони, изучил подпалины на бортовой башне. Не поленился сходить на место ночной стоянки, где распорядился вытащить из полузатопленного рва обугленные скрючившиеся тела и какие-то керамические осколки.

Пока он увлеченно копался в разном мусоре, люди Грация тоже не бездельничали. Выживших разбили на отделения и взвода, поставили сержантов и офицеров. Затем дружно занялись обыском деревни, собирая уцелевшие бочки с горючим и машинным маслом, продовольствие, оружие, боеприпасы и амуницию. От идеи заняться похоронами павших советник отказался. Помимо почти тысячи своих покойников, имелось приблизительно столько же тел местных жителей и врагов (а может и больше). Погребение займет много времени, да и сил на это уйдет немало. Пусть разлагаются на свежем воздухе. Погода, мягко говоря, нежаркая — денек потерпеть неприятное соседство можно. Но потом конечно, надо будет срочно уходить из этой клоаки.

Самолет сразу после разговора улетел в северном направлении, на поиски жреческой сотни. Но надолго там не задержался — быстро вернулся и, описав в окрестностях деревни несколько кругов, приземлился на том же лугу. Пилот лично доложил Грацию, что обнаружил его солдат в районе изгиба Тропы. Он разглядел с воздуха лошадей и танкетку, а также десятки людей в форме коалиции, размахивающих головными уборами. Никаких следов боя замечено не было — видимо солдаты не подвергались серьезному нападению.