Сафари для шпионов

«Господи Всемогущий, - подумал Ник, пытаясь схватить официанта. Если бы у Эйба Джефферсона было такое место под носом в Абимако, он бы закрыл его за три секунды, иначе на нем сидел бы его собственный человек. Это наводило на мысль, что, возможно, глава «Дакара» тоже.

Официанты продолжали игнорировать его, но почему-то Ник начал чувствовать, что его заметили. Кто-то определенно внимательно смотрел на него из полуоткрытой служебной двери сзади. Он вытащил из кармана складной нож и что-то сделал с ним Лезвие щелкнуло так резко, что человек через два стола подпрыгнул и съежился. Ник внимательно ковырял ногти. Это не было одной из его любимых привычек, но это дало ему возможность продемонстрировать какое-то незначительное оборудование.

Наконец тощий официант в развевающемся не совсем белом платье одарил его взглядом.

«Скотч», - прорычал Ник.

Официант скривил губу. «Бренди и джин».

«Спасибо за предложение, но я сказал скотч».

«Только бренди и джин».

«Хорошо, черт возьми. Бренди и джин».

Официант одарил его взглядом, на котором специализируются официанты, и направился к маленькому бару напротив пианино. Он вернулся с двумя рюмками. Один бренди, один джин.

"Мне смешать это?" - нагло сказал он.

«Я смешаю», - прорычал Ник. «И скажи менеджеру, что я хочу его видеть. Бизнес».

Официант приподнял бровь. «Я выясню, удобно ли это. Что за бизнес?»

Глаза Ника сузились, а рот превратился в тонкую твердую линию.

«Я скажу ему сам. Просто передай его». Злоба на его лице и ледяной голос не пропали даром. Мужчина резко повернулся и подошел к задней двери.

Джин был ужасен, но бренди был на удивление мягким. Ник выпил их обоих, проглотил джин, как лекарство, но задержался над бренди. Он сделал вид, что не видит, как официант останавливается, чтобы обменяться знаком с вышибалой.

Он послал куда то вышибалу и многозначительно посмотрел на радиевый циферблат своих часов. Вышибала - синяк в американском костюме - кивнул и вышел, чтобы доставить сообщение.

Ник полез в карман за пачкой марокканских сигарет, которые он купил ранее днем, когда внутренняя дверь широко распахнулась и плотно закрылась. Ник сконцентрировался на том, чтобы сдержаться, заставляя себя не поворачивать голову и не смотреть, и удивлялся, насколько это было для него политическим удивлением.

Пол рядом с ним задрожал.

Он позволил себе поднять глаза.

Огромная женская плоть остановилась возле его стола. Она была одета в огромную бесформенную черную вещь, которая должна была быть платьем, потому что это не было ничем иным, и это был один вздувшийся жир за другим от невероятных лодыжек до дынных щек. Маленькие поросячьи глазки смотрели на него из-под жирных складок лица, а огромные серьги спускались из отвисших мочек ушей. Белые бабушкины оборки на шее колбасы и кружевные оборки по краю черного мешка. На невероятно изящных пальчиках обеих пухлых рук блестели кольца. Маленький круглый рот открылся, и из укрытия раздался звук.

«Я менеджер», - промычал он. "Что ты со мной делаешь?"

Ник отодвинул стул, но не поднялся. Он полез во внутренний карман и вытащил футляр для визитных карт.

«Ты менеджер? Я не ожидал… э-э… женщину. Моя визитка».

Мычание превратилось в хохот. Огромное тело тряслось и качалось, как гора при землетрясении.

«Это не все, чего ты не ожидал, не так ли? Что это за карта?» Она схватила его своими украшенными драгоценностями пальцами и продолжала громко хихикать. В голове у Ника промелькнула сцена с Кони-Айленда, огромная и безумно смеющаяся женщина, которая сидела в своем огромном кресле возле одного из развлекательных туннелей, раскачивалась взад и вперед и уговаривала клиентов прийти и взволновать безумное веселье. сумасшедшие зеркала и ракетные машины, и вещи, которые с криком выскакивали из паутины тьмы. Однажды ее унесли, все еще смеющейся, мужчины в белых халатах, и она умерла в психиатрической больнице.

"А. Сигизмонди!" она прочитала недоверчиво. "Это не ваше имя, не так ли? Это не чье-либо имя!"

«Может быть, это не так», - признал Ник. «Но я использую его. Есть ли место, где мы можем поговорить наедине?»

«Новинки и особенности», - прочитала она. «Касабланка».

«Ради бога», - пробормотал Ник. «Не так громко. Я пришел сюда не для того, чтобы поговорить со всей проклятой комнатой - только с тобой».

Ее маленькие глаза смотрели ему в лицо. «Мы поговорим здесь».

«Мне это не нравится», - категорично сказал Ник. «Может, мне лучше поговорить напрямую с владельцем».

«Тебе не обязательно это нравиться», - так же категорично сказала она. «А я владелец. Что это за ваши фирменные блюда? И зачем мне о них рассказывать?»

«Я слышал о вашем доме в Касабланке», - мягко сказал он. «И мои контакты говорят мне, что вам может быть интересно то, что я могу предложить. То есть они направили меня в Хмелевой клуб, но не к вам по имени. Они осторожны. Я надеюсь, что вы тоже. Теперь, возможно, вы позволите мне поговорить с вами без аудиенции ».

Она посмотрела на него сверху вниз, ее глаза были яркими и проницательными.

"Большой послал тебя?" пробормотала она.