Сафари для шпионов

"Это правда!" - выдохнул Лазло, мускулы его лица подергивались от потребности и боли. «Мы должны идти дальше! Я не лгу - есть только сам Десятка. Люди приходят и уходят, но никого нет ни сегодня, ни всю эту неделю. Место похоже на крепость - ему не нужен телохранитель, если это так. о чем ты думаешь ".

«Крепость, да? Но ты меня введешь, правда?» Лазло лихорадочно кивнул. "А кто все эти люди, которые приходят и уходят?"

«Покупатели», - заскулил Лазло. «Клиенты. Клиенты».

"Покупатели чего?" - настаивал Ник. «И не говори мне книги».

"Да, книги!" - прошипел Лазло. «Новый Коран, учебники, инструкции, всякие книги!»

«Не так громко, идиот. Ты все еще хочешь прогуляться?»

Лазло замолчал.

«Теперь. Что люди хотят от Десятого?»

Но Зеленое Лицо безмолвно открыл и закрыл рот и безумно огляделся, ища путь к бегству. Ник понял, что если он подтолкнет человека дальше, он, скорее всего, вытолкнет его за пределы всех возможных возможностей.

«Хорошо», - прорычал он. «Двигайся. И помалкивай».

Они тихонько прокрались сквозь ночь и остановились у дома Тен Вонга. Дверь представляла собой сплошную арочную форму из дуба и латуни, вставленную в арочный проем с белыми стенами.

«Есть сигнал», - пробормотал Лазло, дергаясь, как марионетка.

«Это очень плохо, - сказал Ник. «Входи без сигнала, или мы будем ходить, пока ты жив».

Лазло застонал и полез в карман.

«Будьте осторожны с тем, что вы берете оттуда, - предупредил Ник.

Вышла связка ключей. Лазло перемещал один внутрь замка, пока что-то не щелкнуло, а затем другой внутри того же замка, пока не раздался еще один щелчок. Он слегка толкнул подергивающимися звонками, и дверь распахнулась. Ник толкнул его в открытую дверь и захлопнул ее за собой, заметив, что они оказались в квадратном дворе с тусклым небом над головой и подумал, что Лазло выполнил свою задачу, и теперь пришло время…

Лазло с поразительной быстротой повернулся и поднял левую руку, чтобы прижать ее к стене рядом с дверью, бормоча что-то неразличимое насчет «выключателя». Ник прыгнул на него и повернул в сторону, подняв задницу Вильгельмины, даже когда он развернулся, и ударил ею по блестящему виску Ласло. Это был не самый эффективный его удар; Лазло корчился с ловкостью отчаяния и поймал прикладом пистолета в плечо, которое Ник ранил на «Дакаре», и пронзительно закричал в ночь. Ник выругался себе под нос и снова ударил его. Лазло смялся и упал. И когда он упал, что-то длинное и похожее на змею схватило его за шею, потащило на фут или два во двор и подбросило высоко в воздух. Какого черта! У Ника было время подумать про себя, когда он быстро, недоверчиво оглядел пышный, засаженный растениями двор, тускло красивый в мягком свете звезд, но в основном затененный четырьмя высокими стенами вокруг него. Затем наощупь чего-то, пахнущего зарослями джунглей, плотно обвилась вокруг его руки с пистолетом и потянула.

Ник ахнул и потянул назад. Откуда-то раздался хлыстовой удар, и кожаные ремешки обернулись вокруг его талии, сбив его с ног и подняв вверх, чтобы повесить высоко над землей. Проклятые растения! Все отвратительные из них - а они заполнили весь двор, если не считать узкой дорожки от садовой двери до другой, отделанной медью, двери напротив - качались и махали в ужасном балете смерти, некоторые из них были немногим более дюймов в высоту, а другие - десяти. , двенадцать, четырнадцать футов высотой и ужасающий с угрозой. Он увидел, что огромные кольца сворачиваются над бессознательным - может быть, мертвым - Лазло, и усики, унесшие подергивающуюся змею в ужасный сад, освободили его и свободно колыхались над его головой, как будто торжествуя.

Ник отчаянно боролся в хватке удава. Его правая рука все еще держала Вильгельмину, хотя его рука была поймана, но в таком месте она была для него бесполезна. Он нашел Хьюго левой рукой и лихорадочно ткнул в стягивающую ленту на талии. Существо, которые держало его удушающей хваткой, отскочило, как испуганная лошадь, и болезненно скорчилось, но все еще держались. Хьюго резал и резал. Одно из щупалец отпало, а другое мгновенно заняло его место, мучительно сжавшись вокруг его талии. Ник ударил его ножом, и он, казалось, вздрогнул, но сжал его еще сильнее. Все эти тянущиеся, вьющиеся, цепляющиеся предметы было невозможно ударить. Единственным преимуществом рубящего ножа было то, что он, казалось, производил своего рода рефлекторное действие - это движение подбрасывания гривы, которое на мгновение раскачивало его, как на трапеции.