Сафари на Жар-птицу

И Саша протянул своей маме увеличительное стекло, с помощью которого пытался разглядеть мельчайшие нюансы. Мама линзу взяла. И кулон рассмотрела.

— Я его видела, — кивнула она. — Ева его часто носила. Лазуритовая бляшка с очень красивым узором. Она привезла его откуда-то с Востока.

— Может, это указание, что нам надо двигаться на восток?

— Где? В каком из цехов?

— В любом. Входим, ориентируемся по компасу и двигаемся на восток.

— Тогда для определения точного направления движения нам нужен еще азимут. Как именно на восток? Под каким градусом? Или прикажешь обшаривать всю восточную стену вдоль и поперек?

— Это уже хотя бы что-то.

— Нет. Смотрим дальше.

Следующим предметом, который привлек внимание сыщиков, было кольцо на пальце у Евы Германовны.

— Что-то с ним не так, — засомневалась мама.

— Ты раньше не видела у нее этого кольца?

— Кольцо видела. Но… Поняла! Ева всегда носила его на правой руке, а тут оно у нее на левой.

— Поздравляю! Вот и указание. Входим в цех, двигаемся на восток. И в левом углу быстро и без проблем находим тайник.

— Хм, хорошо, если без проблем. Как-то это все уж слишком притянуто за уши.

Если говорить честно, то Саше тоже их объяснения казались какими-то неубедительными. Но часы показывали уже третий час ночи. За день он изрядно вымотался. И поэтому глаза у парня просто слипались. Единственное, чего он сейчас хотел, это лечь и поспать. Но у его родителей было другое мнение на этот счет.

— Если действовать, то прямо сейчас, — сказал отец.

И мама его поддержала:

— Я знаю, как мы сможем проникнуть в холодный цех.

Каким бы сонным ни был Саша, глаза у него широко открылись при этом известии.

— В цех? Вы что, забыли, на комбинате всю ночь дежурят сторожа?

Сторожами была пожилая супружеская чета — очень ответственная и бдительно несущая свою стражу.

— На второй этаж ночью сторожа не пойдут, там включена сигнализация, им просто не пройти. Поэтому они хозяйничают внизу. А холодный цех на втором этаже.

— Ты же сама говоришь, там сигнализация!

— Сигнализация на лестнице и в коридоре, в который выходят двери бухгалтерии. В остальных местах сигнализации нету. Мы легко проникнем внутрь через дверь на пандусе, а потом пройдем в холодный цех.

— Мама! Ты хоть понимаешь, что говоришь? Там же камеры! Они-то работают днем и ночью. Нас увидят. Или ты знаешь путь, как миновать камеры?

— Нет, такого пути нету. Камер слишком много. Главная наша всюду их понатыкала после того случая в прошлом году.

— Да, точно, — вспомнил Саша. — У вас ведь уже была одна кража. Может…

— Ничего общего с нынешним ограблением та кража не имеет. Днем тогда это дело случилось. Просто зашли какие-то люди, вошли в бухгалтерию, бухгалтера связали, сейф обчистили и ушли. Пока хватились, пока поняли, что произошло, их и след простыл. После этого случая главная наша и установила систему видеонаблюдения. Но тогда нам повезло, воры какую-то мелочь унесли. В сейфе оставалось денег лишь на размен. Их и забрали. А вся другая наличность была уже сложена в целлофан и приготовлена для инкассации. Эти деньги в пакетах в углу стояли. Воры их и не заметили.

— Так и как ты намерена нынче обмануть систему наблюдения?

— Обойти ее не удастся. Значит, единственный выход замаскироваться, чтобы нас никто не заметил. Система работает так, что запись ведется постоянно, но просматривает ее лишь сама директриса и то время от времени. Если повезет, она может вообще нас не заметить. А если даже и заметит, то завтра утром, когда придет на работу и возьмется за просмотр записи.

— Разве она не может подключиться к системе онлайн? Увидит, что какие-то подозрительные типы шарят в холодном цеху, вызовет полицию.

— Ну… может. Но вряд ли ей среди ночи придет в голову сесть за ноутбук. Это уж какой-то совсем крайний случай ты описываешь. Нет, я уверена, что все пройдет гладко. Мы сейчас замаскируемся. Наденем какую-нибудь темную одежду, на лица натянем чулки или лучше шапки с прорезанными для глаз и рта отверстиями.

— У меня балаклава уже есть! — обрадовался отец.

— Лица будут закрыты, никто нас не узнает.

Саша переводил изумленный взгляд с одного родителя на другого. Они что, это все всерьез? Похоже, что так. Не прошло и десяти минут, как оба родителя уже стояли перед Сашей, одетые во все темное и облегающее и с закрытыми шапками лицами.

— Ну как? Можно нас узнать?

Саша покачал головой.

— А вы так и по улице пойдете?

— Придется.

— А вы не боитесь, что ваш путь по камерам наружного наблюдения вычислят?

— Ну, не везде же они установлены. И потом, кто будет нас вычислять? Полиция? Они не станут заниматься этим делом. У полиции хватает дел и без того.

— Мы же ничего не станем в цеху ломать или портить, — втолковывала мама Саше. — Придем, походим немного по комбинату и уйдем. О том, что забрали документы из тайника, никто не узнает. Значит, никакой пропажи не будет. А потому и полиция в это дело вмешиваться не станет.

— Так что, сынок? Ты с нами?

В руках у отца уже была его старая балаклава, которую он заботливо приготовил для Саши, для своего сына.