Сага-фэнтези о Синдбаде-мореходе и его друге Ибн-сине

Всё время, пока экспедиция сворачивала лагерь и возчики запрягали лошадей, невидимые монстры с треском шарились по ближайшим кустам, по очереди пугая людей своими дикими завываниями. Телохранители метали в мелькающие тени дротики и пускали стрелы, но всё было напрасно: твари ловко от них уклонялись. А когда кавалькада поспешно снялась с места и покатила по дороге, людоеды ещё долго сопровождали повозки, ломясь сквозь заросли вдоль по обочине…

Глава 12. Ожившие воины-скелеты

Мрачные джунгли закончились где-то к обеду. Дорога вынырнула из них довольно неожиданно для экспедиции, сразу окунувшись в море света. Люди и животные при этом испытали ни с чем не сравнимое облегчение. Повозки покатились по нагретым солнечными лучами бело-розовым квадратам куда как веселее, чем до того. Матросы и слуги, сбросив напряжение последних часов, завели разговоры между собой, посыпались шутки, послышался смех. Одни телохранители, зорко несущие службу по охране каравана, остались верны себе — ни единым звуком не выдали своей радости, хотя было заметно, что и они довольны переменой обстановки.

Вдоль дороги потянулся плавно меняющийся с каждой лигой ландшафт: сказочные луговины, раскудрявые перелески и бездонные овраги чередовались друг с дружкой в неопределённой последовательности. Время от времени то тут, то там вдалеке на холмах вдруг возникали загадочные руины древних поселений, которые затем так же неожиданно и исчезали за очередной грядой косогоров, теребя воображение и порождая в умах людей фантастические картинки из прошлого этого края, одновременно зажигая сердца страстью первооткрывателей.

— Разрушенные замки и крепости! Что может быть привлекательнее для таких как мы бродяг, Синдбад? Вон показались ещё одни развалины. Давай сгоняем к ним, посмотрим, покопаемся — предложил учёный приятелю.

Но Синдбад отказался, ссылаясь на большое расстояние.

— Слишком далеко! Пока до них доскачешь, караван уйдёт чёрте куда. Догоняй потом. Рискованно. Да и что проку ковыряться в замшелых камнях и терять драгоценное время, когда мы ещё не прошли и половины всего пути! Предлагаю потерпеть! А когда развалины окажутся рядом с дорогой, тогда и сделаем привал. Позавтракать в джунглях с утра нам не дали людоеды, так что останавливаться всё равно придётся.

— Хорошо, только я сомневаюсь, что мы повстречаем развалины рядом с дорогой.

— Будут-будут! — пообещал капитан, — Пока повара приготовят завтрак, пока команда поест, у тебя появится уйма времени, чтобы изучить их вдоль и поперёк.

Синдбад как в воду глядел. Не прошло и получаса, как экспедиция наткнулась на…нет, не на руины, а на следы большого сражения! Дорога как раз пересекала бескрайнее поле, ровное как стол. Вот на нём-то в незапамятные времена и разыгралась ужасная битва.

Обе стороны дороги вдоль обочин оказались усеяны полуистлевшими костями людей-гигантов. Каждый скелет был облачён в доспехи той или иной формы и возле каждого воина валялось его проржавевшее насквозь оружие: щиты, мечи, копья и стрелы, обладающие огромными размерами, такими же, как и в крепости на берегу океана.

— Ну что, нравится? — спросил учёного капитан, обводя рукой поле битвы, — Может остановимся? Позавтракаем?

— Не думаю! Жуткое место. Аппетита не будет. Пожалуй, проследуем дальше, но прикажи возницам ехать самым медленным шагом, а мы пока прогуляемся верхом невдалеке от дороги и полюбуемся на эти великолепные скелеты.

— Как скажешь! — согласился Синдбад и, отдав возницам соответствующие указания, вслед за Ибн-Синой съехал с обочины в поле. За ними, следую незаметному кивку головы Намубы, увязались два конных телохранителя.

Оказалось, что трава в поле не росла. Землю покрывал густой ковёр из изумрудно-бурого мха редкой породы, отличающийся от своих собратьев высотой и шелковистой мягкостью. Скелеты древних рубак-гигантов, иные из которых уже наполовину рассыпались в прах, возлежали на нём как на бархате. Две пары всадников отъехали от обоза шагов на сорок-шестьдеся и повернули лошадей параллельно его движению, во все глаза разглядывая реликтовое побоище.

— О поле, поле, кто тебя

усыпал мёртвыми костями?

Чей борзый конь тебя топтал

В последний час кровавой битвы?

Кто на тебе со славой пал?

Чьи небо слышало молитвы?

Зачем же, поле, смолкло ты

И поросло травой забвенья?

Времён от вечной темноты

Быть может, нет и мне спасенья!

Быть может на холме немом

Поставят тихий гроб Ибн-Синов

И с минаретов муэдзины

Не будут скорбно петь о нём! — на распев громко продекламировал учёный.

— Да, друг, ты величайший поэт нашей эпохи, — восхитился Синдбад.

— Это не я, а Пушкин! Тоже величайший поэт всех времён и народов.

Моих там только пара последних строк.

— Не слышал о таком! Гомера, Виргилия, Конфуция, Омара Хаяма — знаю, Пушкина — нет!

— Его время ещё не пришло. Но знай, он прогремит по всей земле.

Друзья замолчали, пристально изучая окрестности и всё, что проплывало под ногами лошадей.

— Обрати внимание на строение некоторых черепов, друг, — указал пе рстом Ибн-Сина на скелет гиганта, скорчившийся поблизости от ко пыт его коня.