Сага листвы (СИ)

— Вот если бы у меня, или, допустим, у лорда Мидеса были кривые ноги, пивной живот и корявая спина, — Хельге была готова поклясться, что элвилин спрятал за длинными ресницами изрядную порцию ехидства, — вот тогда бы это было действительно оскорбление.

И подал рушник Салзару.

Равелта скрипнул зубами:

— Ваша матушка этого не одобрит.

— Мне не привыкать, — Торус усмехнулся и, затягивая пояс на штанах, поинтересовался: — А вас-то как сюда занесло, отче? Нет, я понимаю, что на Болото вы явились вместе с леди Исой, но каким боком вас угораздило забрести в Святилище?

— Для верных слуг Судии нет непроходимых троп, — поджал узкие губы Равелта и зло зыркнул в сторону камышей на том берегу.

— А вы что, явились читать проповеди болотным девам? — усмехнулся Илар.

— Проповеди? — Равелта взметнул черные брови и язвительно посмотрел на алхимика, — считаете меня наивным миссионером? Еще святой Трилл понимал, что удел Нор-Гейт — греховное, полное скверны место!

— Это еще почему? — удивился эйп Леденваль и галантно протянул притихшей девушке плащ. — Одевайтесь, котик, мы отправляемся.

— Потому что иначе не повернул бы сюда воды Затопления, — отрезал епископ и завертел головой. — А где же лошади?

— М — да… крепкая логика, — Торус фыркнул, — а зачем вам наши лошади?

Станете мучить несчастных животных, размахивая у ним перед носом вот этим? — Он кивнул на весы, всё еще зажатые в худых пальцах Равелты.

Епископ коротко усмехнулся и заткнул святыню за пояс.

— Зачем же, милорд? Лошадь — животное благородное. Несмотря на то, что души не имеет.

— Ну-ну, — Торус резко дернул под горлом завязки плаща и кивнул Мидесу:

— едем.

— Куда?

— Подальше отсюда.

И, развернувшись, быстрыми шагами направился в рощицу. Хельга растерянно обернулась к Илару, на что тот пожал узкими плечами и двинулся следом. Салзар подставил локоть девушке. Равелта крякнул с досадой, подхватил полы рясы и поспешил за пришлыми.

— Не уверен, что его звали, — слегка поотстав, шепнул в ухо подруге некромант. — Хотя, может, это он тебя спасать решил?

Хельга резко остановилась и испуганно посмотрела на Мидеса:

— Слушай, а вдруг, он за нами явился?

— Не болтай ерунды, — рассердился Салзар, — епископ столичного храма, и сам станет заниматься расследованием? Сказано же было — приехал вместе с леди Исой. И, знаешь, — он ухмыльнулся, — по-моему, отче просто заплутал.

— Ох, мне бы твою уверенность… еще и леди Иса… интересно, какая она?

— Не бойся, — Мидес на мгновение прижал подругу к себе и оставил нежный поцелуй на виске, — я тебя в обиду не дам. Хочешь, поклянусь?

— А вот этого не надо, — девушка рассеянно потерла кожу, куда только что прикоснулись губы Салзара, — клятвы очень легко нарушаются, поэтому и судьбу испытывать не стоит. Не дуйся, — она взглянула в прозрачные глаза некроманта и грустно улыбнулась, — я тебе верю.

Ускорив шаг, они миновали валуны и, выйдя на дорогу, застали весьма забавную картину. Равелта пытался ухватить за уздцы лошадь, а та дико дергалась, похрапывала, мотала гривой и всё пыталась дотянуться зубами до епископа. Впрочем, тот ловко уворачивался, шипя и поминая исчадия Мглы. Илар и Торус стояли в сторонке, скрестив руки на груди, и с одинаково внимательным выражением на лицах наблюдали за ордальоном.

— Скажите, милорд Равелта, — наконец вкрадчиво поинтересовался эйп Леденваль, — отчего Судия сейчас вам не помогает? Возможно, это знак, что вам нужно остаться на болотах?

Равелта в бешенстве оглянулся, и Мидесу на мгновение показалось, что драки не миновать. Некромант пожал руку своей спутнице и, подойдя к Торусу, стал что-то говорить тому на ухо. Элвилин слушал, ехидно приподняв бровь, но, в конце концов, усмехнулся. Кивнул и, успокоив лошадь, даже помог епископу сесть верхом.

— Что ты ему сказал? — шепотом поинтересовалась Хельга, когда Салзар уселся вместе с ней в седло и тронулся в путь.

— Я просто предложил свести епископа с призраком, — Мидес тихонько фыркнул. — И поглядеть, что перевесит — убеждения Равелты или желание увидеть себя увековеченным в э… скульптуре.

Глава 8

Когда всадники въехали во двор замка Леден, ничто не напоминало о царившем с утра сонном спокойствии. Даже зеленоватые каменные горгульи над водостоками, казалось, подобрались и скалились особо старательно. Не говоря уже о снующей по двору прислуге — кто тащил корзины с бельем, кто спешно сгружал провизию с неизвестно откуда взявшейся тут телеги. А возле конюшен несколько мужиков возились подле роскошной, черной в золотой росписи, кареты.

— Звезды, ну как невовремя, — мотнул смоляной гривой Торус, соскочил с лошади и, сунув два пальца в рот, точно какой-нибудь деревенский мальчишка, заливисто свистнул. К ним тотчас бросился конюх, а Равелта, поджав губы, неодобрительно покосился на пришлого.

— Да, — процедил ордальон сквозь зубы и, не дождавшись, пока конюх подставит спину, подобрал подол рясы и полез с лошади, — и какой только дурак придумал, что элвилинская работа отличается качеством? Это я о колесе, если кто не понял. — Он кивнул на карету.