Сага листвы (СИ)

— И совершенно зря, — элвилин слегка приподнялся, освобождая соседкин подол, — во-первых, это красиво, а во-вторых, женщина в юбке заставляет мужчину многое додумывать, и это весьма увлекательно.

— Ага, додумывать, — фыркнула рыжая. — Прикидывать, насколько кривые ноги порой прячутся под платьем.

И ехидно покосилась на мисс Блэкмунд, а волшебница задохнулась от возмущения. Мужчины дружно хмыкнули, и Хельга могла бы поклясться, что им стоило больших усилий сдержать смех. Она обиженно отвернулась и тут тоже увидела Илара. Тот, прихрамывая, медленно двигался в их сторону, под руку с незнакомой девицей, одетой в длинный светлый балахон.

— Ого! — воскликнул Торус. — Наш алхимик времени зря не терял! Только немного ошибся, потому что болотницы — это не совсем дамы.

— А, вы тут, — поднял голову Абранавель и остановился в нескольких шагах от валунов. — Знакомьтесь, это Гризельда.

Болотница медленным жестом откинула на спину длинную черную косу и равнодушно уставилась на друзей.

— Она мне, можно сказать, жизнь спасла!

— Чушь! — дернул головой эйп Леденваль, — болотницы никогда не вмешиваются в чужие дела!

— Он видящий, — прошелестела Гризельда, — это редкий дар.

— А что случилось?

— Я… — алхимик принялся тщательно протирать лупу, — понимаете, там такие заросли, да еще чья-то нора. В общем, я застрял, выронил лупу…

— Понятно, — фыркнул Торус. — Леди Цмин, прошу заметить, что предчувствия меня не обманули. О, а вот и наш напиток!

Вынырнувший из-за валунов парнишка ловко пристроил на камень огромный, исходящий паром кувшин и стал вытаскивать из переметной сумки грубо обтесанные деревянные кружки.

— Вот леший, их четыре, — ругнулся эйп Леденваль, — про Илара-то мы забыли…

— Не стоит беспокоиться, — вежливо отозвался алхимик, — я не большой любитель выпивки, тем более у меня еще не закончен разговор с леди. Так куда вас проводить? — повернулся он к болотнице, та махнула рукавом, и странная пара медленно двинулась в сторону большого костра, ярким цветком распустившегося неподалеку.

— Мидес, — задумчиво проговорил Торус, провожая взглядом прихрамывающего Абранавеля, — посмотри ему ногу, когда вернется. Если он еще и ходить не сможет…

— Посмотрю, — согласился Салзар, — а на что это ты намекал, когда говорил, что болотницы не совсем дамы?

— Я тебе потом объясню, — пообещал эйп Леденваль и усмехнулся, — Впрочем, жизнь иногда выкидывает странные шутки. Особенно, когда дело касается сердечных привязанностей.

— Не думаешь же ты, что Илар… — Мидес удивленно хлопнул ресницами.

— А вот понятия не имею. За долгую жизнь я насмотрелся всякого. Вот у нас тут на поселении история была. Мужик в рысь влюбился, представляешь?

Вся деревня потом год гудела, да сплетни сочиняла, одну другой затейливее.

Паренек, о котором все забыли, хлюпнул носом и затряс немытыми патлами:

— Правда ваша, господин, всё как есть правда!

— Брысь! — зашипел на мальчишку эйп Леденваль. — Вот тебе медяк за услугу, и чтоб духу твоего здесь не было! Терпеть ненавижу, когда меня перебивают, — он покосился в сторону Мидеса. — Так вот. Сколько в тех рассказах вымысла — не скажу, но я сам видел дневник этого влюбленного.

Был тут кем-то вроде дознавателя, а зверушку свою подцепил где-то в трясинах.

— Он что, недужный был? — Хельга усмехнулась краешком рта. Кажется, Торус снова сочиняет.

— Почему недужный, вполне себе, — Торус наклонился и принялся рвать светящиеся цветы. — Вряд ли сумасшедшего взяли бы в дознаватели. Просто рысь та не совсем зверем была.

— Это легенда, да? — волшебница завороженно стала наблюдать, как длинные пальцы мужчины ловко переплетают почти прозрачные стебельки.

— Нет, фюлгья, — тряхнул волосами пришлый, и Хельга почувствовала нежный аромат ванили. Впрочем, возможно, так пахли сорванные цветы?

— То есть, девушка из любовичей была? — заинтересовался Салзар.

— Скорее всего, — пожал плечами эйп Леденваль, — ведь только они носят в себе звериную половинку. Кстати, дорогие мои, — он по очереди смерил взглядом Мидеса и Хельгу, — вы, скорее всего, тоже храните в себе нечто подобное, иначе, как объяснить вашу склонность к магии?

— Я уж точно куда меньше половины, — рассмеялся Салзар и подмигнул невесте. — В нашем роду ходит легенда о вороне, правда, я всегда считал ее желанием Мидесов придать себе весу.

— Магия, — строго сказал Торус, — вот тому подтверждение. Любовичи — прирожденные колдуны, так что вполне может быть, что кто-то из них затесался и в твою родословную. Ворон, значит? Красиво. А вы, любезная? — он снова нагнулся за цветами и снизу бросил взгляд на Хельгу, — тоже считаете это невозможным? Если память мне не изменяет, я углядел на крыше вашего дома лисичку?

— Подумаешь, флюгер, — пожала плечами девушка, — может, мои предки охотиться любили? У Салза ворон, по крайней мере, на гербе выписан.

— Как интересно, — элвилин выпрямился и сунул рассыпающиеся цветы в руки Сандры, — подержите, котик.

— О-о, — рыжая счастливо вздохнула, сунула нос в букет и тут же расчихалась.