Сага о бедных Гольдманах

Лиза нахмурилась. Если Инна Сергеевна заснула, не дождавшись ее, значит, ей и правда неважно... Вздохнула, подумала: «Завтра. Предстоит еще просмотр новой куртки в сочетании со всеми нарядами, подробным обсуждением, и можно будет лечь спать».

Утром ворвалась Ксения, на этот раз со своим мобильным телефоном. Телефон был модным, и, кроме множества ненужных, с точки зрения Лизы, функций, в нем жил виртуальный котенок.

– Мама! Посмотри на моего котенка! Я его выставила на конкурс виртуальных животных! Он занял третье место!

– Среди скольких участников? – заинтересованно спросила Лиза из-под одеяла, привычно сделав стойку на слово «конкурс».

– Трое участников. Ну и что? Третье место тоже неплохо. Пойду деду скажу. Мы с ним вместе за котенком ухаживаем.

– Ксения, все!

Утренняя злобноватая Лиза сильно отличалась от вечерней, мягкой и благодушной. И дочь, и дед сейчас ее раздражали. По утрам лучше не попадаться Лизе под руку, это всем известно, поэтому домочадцы от греха подальше устроились в комнате Ксении. Моня был озабочен состоянием телефонного животного так сильно, будто подобрал виртуального кота на лестнице плачущим завшивевшим комочком и самолично выкормил из соски. Лиза не была уверена, что он до конца понимает, что кот ненастоящий.

Она застелила свою постель, затем зашла к дочери. «А что это я стелю постель шестнадцатилетней корове?» – вдруг злобно подумала она и велела:

– Ксения! Поменяй себе постельное белье! – Вышла, довольная своей строгостью, заглянула к свекрови, выпила кофе и полезла в чемодан.

«Все надену новое: и брюки, и блузку, и пиджак!» – радовалась Лиза. Внезапно из комнаты дочери послышался страшный вой. Лиза бросила блузку, побежала.

– Я такая никчемная, не могу одеяло вставить, жизнь моя несчастная, у меня к тому же прыщ вскочил... – Ксения лежала на кровати, запутавшись в пододеяльнике.

Лиза молча вышла. Так, брюки черные, пиджак тоже, блузка белая с черным, что это она как ворона, нужно какое-нибудь яркое пятно, например, голубой шарфик... или лучше желтый?

Опять раздался крик:

– Мама! Иди ко мне!

Лиза не двинулась с места, застыв над двумя шарфиками. Ксения пришла сама.

– Что ты орешь? – спросила Лиза, не отрывая взгляда от зеркала.

– Я ногу сломала.

– Где, в пододеяльнике? И как же ты пришла?

– Пришла вот. – Ксения несколько раз подпрыгнула на месте. – Посиди со мной. – И поучительно добавила: – Ты – мать.

Скользнув по открывающей машину Лизе презрительным взглядом, соседка по двору уселась в свой «мерседес». Когда Лиза уезжала в Германию, соседка владела глазастым «мерседесом», а сейчас, спустя десять дней, уже новой, последней моделью. По сравнению с ним Лизин джипик – парвеню, нувориш, официант, на минуточку делающий вид перед самим собой, что приглашен на прием в качестве гостя. Соседка всегда проносилась сквозь узкий двор, как будто участвовала в ралли. С Лизой она подчеркнуто не здоровалась, впрочем, как и с остальными. На следующий день после их переезда Ксения, захлебываясь от возмущения, рассказала, как утром соседка выскочила из машины и по-рыночному пошла орать на замешкавшегося при выезде со двора владельца «Жигулей».

– Руки в боки уперла, глаза выпучила и орала: «Как ты смеешь! На моем пути! Стоять! Я здесь самая богатая! У меня одна серьга стоит больше твоей машины!» Прямо так и кричала на этого бедного мужика. Назвала его «нищий мудак» и еще... – Ксения обожала исподволь ввернуть что-нибудь ненормативное. – Это не я говорю, это она, богатая культурная женщина так выражается. Дядька, бедняга, даже заперся, решил, что она буйная, сбежала из дурдома!

Лиза дочери не поверила, но, разглядев соседку и пару раз не получив ответа на свое «Доброе утро!», решила, что все могло быть. Такая сядет в «мерседес» и думает, что она сама – «мерседес».

Лиза не завидовала соседке-«мерседесу». Она вообще давно уже никому не завидовала, и не потому, что личность ее вдруг претерпела невероятные изменения, нет. Лиза как бы вывернула свою вечную зависть наизнанку. С тем же постоянством, что прежде мучилась чужими успехами, Лиза ежедневно напоминала себе, что она всего добилась и завидовать должны ей. Не важно кто: соседка-«мерседес», все человечество.

В какой-то психологической книге она прочитала, что зависть – это не что иное, как непрекращающаяся операция сравнения, свойственная высокоразвитому интеллекту. Чем более развит интеллект, тем завистливее человек. Зависть – двигатель прогресса, зависть помогает человеку сначала захотеть, потом добиться желаемого.