Сага о бескрылых (СИ)

Клятву на почтительность Укс давал раза три. Клялся ни делом, ни помыслом не причинять вреда мудрейшему из Мудрейших, Старшему брату, Первому из жрецов, Познавшему Слово и еще с дюжину титулов. Собственно, весь Сюмболо, поголовно, исключая лишь младенцев, раз в год обновлял ту клятву. Но «братом» мудрейший перестал быть весной, когда совет Храма возвестил, что титул «Мудрейший» звучит благопристойнее и точнее отвечает духу времени. По сути, это ничего не меняло: клялись Первому из жрецов, далее зачитывались все титулы по списку. Но в данном конкретном случае…

«не причинять зло братьям»

Но Он уже не брат. Он сам это признал, отозвавшись на «мой Мудрейший». Очень хороший, достойный титул.

Теперь ныло у сердца. Беспокойная, дергающая, сомневающаяся боль…

Равный человек не должен сомневаться. Он равен, думать ему не о чем, ему все скажут Мудрейшие. Но иногда что-то непонятно и самому равному. Бесспорно, старые, многолетние клятвы никто не отменял. Но ведь новая клятва свежее и нужнее? В ней о Ронхабе ничего нет. О великом жреце Ронхабе! Да будет бесконечен его сияющий путь к Слову!

Собственно, как связаны оборотень с Мудрейшим? Никак не связаны. Оборотень (оборотниха?) безумна и слаба. Даже простой десятник справится с этой тварью. ОН сам так сказал. Так что говорить о могучем и великом жреце? Разве она опасна великому жрецу? Призовем в свидетели Слово — оборотень для Мудрейшего как редкостная муха, не более. Или как инструмент. Необычный, забавный инструмент-казус.

И желудок, и сердце чуть успокоились. Обмануть их легче, чем мозг — Укс знал, что за эти сомнительные мысли расплатится чудовищной головной болью, но с этим ничего не поделаешь. Но это будет позже. Привык шпион себя убеждать, опыта хватает. Сейчас надлежит думать об оборотне. Сомнительный инструмент. Весьма сомнительный… Казусный…

* * *

Через три дня Укс забрал из подвала груз. Расписался на трех дощечках, принял из рук старшего надсмотрщика конец цепи. Оборотень в неказистом облике все того же кривоногого тусклого горожанина стоял неподвижно.

— Удачи, — ухмыльнулся надсмотрщик. — Уж у тебя-то путь точно нескучным выйдет.

— Что, так хороша? — удивился шпион. — Я как на эту харю гляну…

— Не выдерживает, — пояснил надсмотрщик. — Харя харей, а потом такая кобылка. Главное, винтом на совесть прижать.

— Вы, небось, ночами-то не скучали?

— Так, а чего ж. Потом Мудрейший запретил. Мы на посту все же, да и испортить даркшу можем.

Поднялись по лестнице, Укс накинул на плечи грузу припасенный плащ:

— Цепью нам хвастать ни к чему. По-дружески пойдем. Эй, ты слова-то понимаешь? Или только через винт?

Груз слегка повернул голову, глянул вяло, но вроде бы осмысленно.

— Ну и Слава Слову, — вздохнул шпион.

Прошли по галерее, Укс положил руку с цепью на плечо твари, прикрытое капюшоном плаща. Храм был полон суеты, бегали братья и жрицы, таскали имущество, не до любопытства святым труженикам было. Первые корабли уже встали под погрузку, а опыта в больших десантных операциях у Храмовой армии не имелось.

Боевое оружие и снаряжение шпион получил и отнес на корабль заранее, дожидаться было нечего, потихоньку пошли к порту. По дороге тянулись братья-горожане, вели груженых ослов, толкали тележки. На обочине, где лежала треснувшая бочка с нэком, злой десятник Хозяйства охаживал плетью одуревших от запаха городских нищих, а те всё лезли и лезли к луже. Двое храмовых братьев торопливо заделывали щель, украдкой слизывая с пальцев капли эликсира.

Груз покосился на бочку, Укс пробормотал:

— Смотри-смотри, вишь, как в камень нэк утекает. Эх, ну прямо как наша жизнь.

Груз даже ухом не повел. Вот будет интересно, если оно тупое как бревно. Но рискнуть придется. Из самых добрых побуждений.

Проходили мимо недостроенных мастерских. Укс быстро оглянулся и толкнул груз в ребристый бок — тот влетел в калитку, едва удержался на ногах — цепь натянулась.

— Не так резво, — предупредил шпион, придерживая калитку.

Груз молчал, Укс быстро провел его за уже начавшие рассыпаться стены, отодвинул «козлы» — за ними лежал надежно связанный человек с мешком на голове.

— Времени у нас маловато, — объяснил Укс оборотню. — Короче, видишь этого типа? Сможешь стать им?

Груз молчал.

— Ага, в смысле, надо пару оборотов подтянуть? — догадался шпион. — А сразу пообщаться нельзя? Время-то подпирает.

— Толком спрашивай, грузчик, — чуть шепелявя, сказал оборотень. — Мне этой колодой с мешком на голове стать или как иначе?

— Извини, что-то забегался я, — Укс развязал веревку на шее колоды, сдернул мешок, открывая голову. — Пасть его нужна?

— Не обязательно, — пробурчал оборотень и дернул с плеч плащ.

Все-таки это пугало — Укс смотрел на одного и на другого. Нет, различия имелись, на одном веревка, на другом цепь, да и щербатым цепной двойник оставался.

— А хлебало? — спросил шпион, тыча пальцем на рот цепного. — Щербину-то себе зарасти.

— Не получится.

— Почему?

— Потому, — невнятно огрызнулся оборотень.

— Что ж такое? — огорчился Укс. — Давай сразу решим: или разговариваем или винт крутим-вертим. Сдается мне, ты не особо тупой-то.