Сага о Бриттланде

— Ну, если бы я мальчишку в одиночку прибил, то был бы не лучше него. По рунному дому… Ты их руны видел? В бою они бы нас быстро разделали, а в кнаттлейке и мы им смогли навалять. Ты видел его нос? Нет? Верно, на его месте уже ничего не осталось. А скальд…

— Без скальда и хирд неполон, — согласился Альрик. — Значит, тебе задание: найди для нас скальда в Сторборге.

— А чего я-то?

— Всех трех новеньких ты в хирд притащил, — пожал плечами Беззащитный. — Ты поиском и займешься. И нам нужно еще человек пять-шесть. И желательно не ниже третьей руны. И хорошо бы без длинных ушей и хвоста.

Я удивленно глянул на хёвдинга. Зверей или тварей я вроде бы не притаскивал.

— Я к тому, чтоб парни были без лишних проблем или без кровных врагов за спиной. Тебя уже достаточно.

Скальд…

И где же в бриттландском городе можно найти скальда? Притом в самом большом городе.

Я шел по Сторборгу и думал. Как отличить скальда? Не все же словоплеты выглядят так чудно, как наш Хвит, а на улочках Сторборга я видел только зашуганных бриттов, которые поспешно кланялись, лишь только завидев меня и Тулле. Некоторые даже пытались что-то продавать, протягивали в нашу сторону какие-то свертки, снедь и лепетали на своем шепелявом языке. У меня не было желания вслушиваться в их болтовню, потому я молча отмахивался. Нордов было намного меньше. Настолько меньше, будто Сторборг был бриттским городом.

Куцые короткие домишки стояли так близко, что почти прижимались друг к другу боками. Построек для скотины видно почти не было. Видать, в морозные ночи бритты спят в обнимку с козами и свиньями.

А их одежды? Даже старики в вонючем Растранде выглядели намного лучше. Женщины-бриттки будто боялись носить что-то отличное цветом от грязи. Серое, бурое, серо-бурое. Ни единой ленточки, ни одной завалящей бусины, волосы упрятаны под грубыми платками.

А потом мы неожиданно вышли на площадь перед круглым каменным домом. На крыше торчал желтый круг.

— Интересно, и кто тут живет? Ярл? Конунг? — негромко спросил я. Тулле пожал плечами.

Площадь была полна бриттами, как мужчинами, так и женщинами. Некоторые входили в каменный дом, некоторые выходили оттуда. А вот из нордов были только мы, и мы в своих красных и синих рубахах, с браслетами и оружием, с длинными беленными волосами торчали тут, точно клещ на женской заднице.

Один старик при виде нас начертил в воздухе круг и заторопился уйти.

— Кажись, это те самые, которые солнцу поклоны бьют и мяса не едят. Зайдем?

Тулле с сомнением глянул вокруг.

— А стоит ли? Чужой бог.

— Да помнишь, на пиру говорили, что в домах Солнца много золота и серебра всякого? Хочу посмотреть, как в Бриттланде богов славят.

И мы пошли внутрь, расталкивая безропотных бриттов. При входе нас попытались задержать. Дурак-старик встал перед тяжелой деревянной дверью, закричал что-то на непонятном языке, все указывал на наши пояса и кое-что пониже. Я осторожно отодвинул его, но он вцепился, как репей, продолжал вопить и визжать. А потом и вовсе плюнул мне на обувку.

— Тулле, убери или я его сейчас пришибу! — рявкнул я.

— Не надо!

Из дома вышел мужчина в рыжей длинной хламиде с выбритой макушкой. Тощий, как и все солнцелюбы. И он не походил ни на норда, ни на бритта.

Солнцелюб затараторил на бриттском, и старик наконец отстал от меня.

— Проходите в сольхус, дом Солнца! Простите старика, он не хотел вас оскорбить. Этот дом приезжие часто путают с таверной и злятся, что тут не наливают пива.

Было слышно, что наш язык ему не родной, но говорил он быстро и понятно, лишь коверкал некоторые звуки.

— Бог-Солнце не приветствует кровь и оружие…

— Топор не отдам, — перебил я жреца.

Внутри Сольхуса было просторно и пусто. В центре круглого зала на деревянном помосте стоял золотой шар, а вокруг него стояли бритты и бормотали на своем языке. Время от времени они рисовали круги перед собой, некоторые просто крутились на месте, какая-то бабка сидела на полу и ревела.

— Это что, настоящее золото?

Все в доме обернулись на нас. Эхо тут ходило, будь здоров. Чихнешь — так от отголосков оглохнуть можно.

— Нет! Конечно, нет! — жрец аж взвизгнул. — Шар сделан из дерева, а сверху покрыт тонким слоем золота. Царапнешь и сразу сдерешь.

— А ну!

Я прошел к шару и скривился: высоковато его поставили. Так сразу и не дотянешься. Тулле протянул руку и скребнул ногтем. На ровной гладкой поверхности тут же появилась рваная царапина, а под ней и впрямь было дерево.

— Гляди-ка, не соврал.

— У нас несколько раз крали этот шар, а сейчас я рассказываю каждому новому гостю сольхуса, из чего он сделан, и вот уже прошел целый месяц, как его ни разу не украли, — разулыбался жрец.

— Слушай, я уже слышал про бога-Солнце. И скажи-ка ты мне, жрец, как так получилось, что верующим в него нельзя ни мяса поесть, ни чужой крови пролить, а у тебя аж девятая руна?

— Я не всегда был жрецом Солнца, — и он приглашающе махнул рукой.

Если бы на его месте был калека, вроде Ящерицы, или безрунный бритт, или еще какой урод, я и слушать бы его не стал. Но девятирунный хускарл внушает уважение. Почему бы и не поговорить с опытным человеком?