Сага о девочках. Песнь первая

– Такого не бывает.

– Какого – такого?

– Такого, чтобы наш центр кому-то не понравился.

– Всякое бывает

– Наш центр существует не первый год. И до сих пор не было случая, чтобы кому-то не захотелось бы в нём остаться. Вот обратное – случается.

– Что значит – обратное?

– Это значит, что наши выпускники, бывает, не хотят покидать стены заведения, ставшего им родным.

– Но, всё же…

– Но, всё же, – профессиональным учительским тоном продолжила «училка», – вы должны понимать, что для ваших подопечный начинается новый этап в их жизни, а вы – остаётесь в старом.

– Звучит как-то не очень.

– Больше позитива, сегодня у вас у всех праздник.

– Я бы не назвал момент расставания – праздником, – со стороны я, возможно, выглядел каким-то сумасбродным ворчуном.

– Вам надо научиться справляться со своими эгоистичными мотивами. Ваши кошечки, переступая порог этого здания, начинают путь становления свободными и независимыми личностями. И ваш долг, как их попечителя, всячески им в этом содействовать, – воспитывала меня старшая по воспитанию.

Полученная информация зародила во мне сомнения в правильности моего решения и моего выбора. Учить-то животных надо, воспитывать, прививать им там всякое правильное. Но вот то ли место я им нашёл? Возникает ощущение, что тут какую-то «повесточку» отрабатывают. А вдруг тут тайная организация – суфражисток-феминисток? А вдруг там чего и почище?

– Желаю вам хорошо отметить сегодняшний праздник, – подозрительно похожая на суфражистку «воспитательница» дала понять, что её разговор со мной закончен. – Первое посещение родственниками и попечителями вновь поступивших – через три месяца. Им надо освоиться. А личные встречи отвлекают от процесса. До свидания.

И кошачий кордебалет, синхронно покачивая хвостами, убыл через большую солидную дверь.

И даже не обернулись. Вот так вот. Каждый должен знать своё место. Одни должны учиться в престижном заведение, устроенные туда по блату. А другой должен не забывать мыть лотки и чаще менять кошачий наполнитель.

Не хотелось ни возмущаться, ни злиться. Ни, даже, грустить. Снаружи на меня давило что-то тяжёлое, а внутри меня была какая-то пустота. Я ещё ни разу ни с кем так не расставался. Вот так вот просто, как случайные попутчики в купе поезда.

Неужели я им настолько чужой и настолько безразличен? А все эти мои старания? Это реально – просто мой эгоизм? Наверное, для них… Да почему – наверное? И с чего я вообще решил, что кормить – это прихоть, а не обязанность. Есть надо всем. Без еды никто не обходится. И без нормальных санитарно-гигиенических условий – тоже. Так чего это я? Ну да, ели не дешман какой-то, но и что с того? Они, как бы и не требовали. Это я сам, по собственной воле выбирал для них чего получше. И одежда та же. Вот ни разу не слышал от них, какие у них предпочтения. А одной, так вообще эта одежда и не нужна нисколько…

Было ли им со мной плохо? А если не плохо, то хотя бы комфортно? Телевизор разрешал, с дивана не гнал. Руку на них не поднимал. Или действительно, как эта по воспитательной работе тут втирала, для них всё было серо и обыденно? Не всё определяется едой. Нет, не всё. Ну что же, будем надеяться, что здесь, то самое место, где им будет хорошо. А я что мог, то сделал.

Дрессировщик из меня никакой. Да и воспитатель никудышный. Пусть моими девочками занимаются профессионалы. Думаю, Доктору виднее, раз он так настойчиво этот центр рекомендовал. Ну, а скучать мне долго не придётся. Новая работа. Новые коллеги. Новая должность. Да… Потребуется хорошенько мобилизовать все свои внутренние резервы. Быть начальником мне ещё не доводилось. И представление о том, как находить подход к людям являющимися подчинёнными, я имею только из учебников. Ничего, справлюсь, все люди – братья.

Ставка на то, чтобы повысить своё «никакое» настроение грустными размышлизмами не сыграла. Хорошо, что время подошло к моменту следующей встречи. Я вышел из учебного центра и отправился в другой центр – спортивный.

***

– Тётя Кошка, а, Тётя Кошка?

Изящное ушко повернулось в мою сторону, левая бровь слегка приподнялась:

– Что тебе, малыш? – ответила мне «тётя», которая, по всей видимости, только что сошла с пьедестала почёта кубка «мистер вселенная, женская версия».

– А достань воробушка? – завершил я первичную итерацию коммуникативной речевой стратегии «подстройка на равных».

– Всенепременно, малыш. Как только ты мне ответишь, сколько у тебя зубиков, – ласковым голосом отозвалась победительница конкурса «леди супертяж».

– К-каких зубиков? – не въехал я в дискурс.

– Лишних, малыш, лишних, – улыбнулась в ответ тётя Кошка пленительной крокодильской улыбкой.

– Вас понял! Вопросов больше не имею! Разрешите идти? – чудесная улыбка не менее чудесным образом пробудила во мне рефлексы гвардейца Её Величества, заступившего в почётный караул.

– А ты уже уходишь, мой милый шутник? Но ведь ты только пришёл? – голос тёти кошки звучал очень располагающе, как у оператора секса по телефону.

– Да мне, это… к доктору надо, – запинаясь, пояснил я, смотря на владелицу пленительного голоса, как кролик на удава.