Сага о драконе

— Я хочу тебя кое с кем познакомить. Пэн, это Сипак. Он учился с твоей напарницей, и они когда-то очень дружили. — Затем она обернулась к Сипаку и провозгласила: — Сипак, это Пэн. Как ты и предположил, он — перинитский бронзовый дракон. Весьма способный, редкостный дракон. Сейчас он посещает курсы факультета безопасности Академии и в этом году должен их закончить. Конечно, учится он не лучше всех, но, поскольку исполнилось лишь четырнадцать месяцев с тех пор, как он покинул Перн, Пэн продвинулся очень далеко за потрясающе короткий срок. — Она примолкла.

Сипак не дал ей возможности продолжить. Он пытался вспомнить нечто услышанное или прочитанное больше двух с половиной лет назад. Внезапно он спросил, охваченный страхом, с таким чувством, словно заранее знал ответ:

— Кто напарник Пэна?

— Напарник Пэна — Карен Эмерсон. Та самая женщина, которую ты так давно привозил сюда, закончив Академию.

Вся сила ушла из его ног, и он, охнув, повалился на стоявшую позади него скамью. Он испытывал к ней весьма сильные чувства в годы учебы, и она, видимо, переживала то же самое по отношению к нему. Тот отпуск на Вулкане был одним из его любимейших воспоминаний. Но Звездный флот, распоряжаясь своими матросами, не брал в расчет личных чувств, и их разделила галактика — так, по крайней мере, казалось. Желание встретить ее здесь, снова, находилось за пределами самых смелых мечтаний. Впрочем, сейчас им предстояло встретиться при совершенно иных обстоятельствах, нежели десять лет назад.

— Почему они здесь? Теперь, когда ты рассказала о их связи, я припоминаю, что слышал об этом. Но в Академии училось две Карен Эмерсон, значит, всегда могут найтись и еще. Когда я об этом услышал, приходилось работать в лихорадочной спешке. Я отложил думы об этом до лучших времен, надеясь тогда во всем разобраться. Но лучшие времена так и не наступили… Я думал, Карен — на «Экскалибуре».

— Там она и была еще шесть месяцев назад. Тогда и проявились ее телепатические способности. Благодаря ее связи с Пэном. С тех пор она занимается здесь, — откликнулась Аманда. — Ей приходится нелегко. Кажется, чем больше она учится, тем больше способностей у нее обнаруживается, а значит, надо учиться все новому и новому. — Она вздохнула и села рядом с Сипаком. — Я беспокоюсь за нее, Сипак. Что-то случилось три месяца назад, и с тех пор она занимается с колинарскими знатоками. Бедняжка пыталась оставаться с ними в течение месяца, но не смогла вынести вида бесчувственных физиономий, которых там большинство. И каждый вечер она возвращается сюда. Карен больше не рассказывает мне, что происходит, и Пэн тоже. Да я в любом случае не могла понять и половины того, что она старалась мне объяснить. Они оба исхудали…

— Я не знаю, чем я смогу ей помочь, если не могут помочь ни ты, ни колинарские знатоки, — сказал Сипак. — Я всего лишь врач, определенно не специалист по душевным расстройствам и толком ничего не знаю о вулканитских психотехниках.

— Ой, да ничего этого и не нужно, Сипак, — ответила Аманда. — Ты когда-то достаточно хорошо ее знал. Лучше, чем знала или когда-нибудь узнаю я. Ей больше не нужны врачи или знатоки-вулканиты. Ей нужно нечто другое… Чего я не могу ей дать. Может, это под силу тебе. — Она встала и отряхнула юбку. — Пойдем. Плохая я хозяйка. Разреши приготовить тебе прохладного питья. Все забываю, что ты еще не совсем выздоровел.

Сипак последовал обратно в дом за хозяйкой, начиная ощущать напряжение от всего пережитого за день. Челнок, доставивший его на Вулкан, задержался, и, зарегистрировавшись в Академии, он дошел сюда пешком — лишь для того, чтобы его сразили новости о Карен. Все его члены словно налились непомерной тяжестью; заболели недавно сросшиеся кости.

— Выпить чего-нибудь прохладного было бы весьма кстати.

Аманда усадила Сипака в удобное кресло в гостиной и налила питья обоим. Они сидели и беседовали о том, как поживают Спок и Сарек, и о том, чем сам Сипак занимался в последний год. Едва Сипак собрался извиниться и вернуться в отведенное ему жилище, намереваясь на сей раз вызвать флиттер, как распахнулась парадная дверь, затем вновь закрылась, кто-то пересек весь дом и выбежал через черный ход.

— Карен? — позвала Аманда, когда неясная тень пробегала мимо дверей гостиной, но в ответ послышались лишь приглушенные рыдания.

Сипак начал было подыматься, но Аманда взмахом руки усадила его.

— Дай ей побыть минутку с Пэном. Иногда ему удается ее успокоить. А иногда — нет, и тогда она плачет, съежившись и прижавшись к нему, пока не уснет в его гнезде. Потом им обоим снятся кошмары. Если он не сможет ее успокоить, может быть, сумеешь ты.

— Но в чем же дело, Аманда? Неужели все настолько плохо, что она ни с кем не в состоянии этим поделиться?