Сага о Йёсте Берлинге

Несколько человек осторожно поднимают его и кладут на брошенный великаном лоток. При этом они замечают, что капитан Леннарт еще жив.

— Куда нам его отнести? — спрашивают они друг друга.

— Домой! — отвечает из толпы грубый голос.

О да, несите его домой, добрые люди! Поднимите его на плечи и несите домой! Он был игрушкой в божьих руках, пушинкой, гонимой его дуновением. Несите же его домой, люди добрые!

Раненая голова его покоилась и на жестких тюремных нарах и на соломе в сараях. Пусть же преклонит он теперь свою голову дома, на мягкой подушке! Он незаслуженно принял на себя позор и мучения, его прогнали от дверей собственного дома. Он был бесприютным скитальцем, идущим по божьему пути, но землей обетованной был для него всегда его родной дом, которого лишил его господь. Может быть, двери родного дома теперь раскроются перед капитаном Леннартом, погибшим ради спасения беззащитных детей и женщин.

Не проходимцем и каторжником в сопровождении подгулявших собутыльников переступит он теперь порог своего дома — нет: его принесут охваченные скорбью люди, в чьих хижинах он жил, стараясь облегчить их страдания. Так несите же его домой, добрые люди!

И вот шестеро крестьян поднимают на плечи лоток, на котором лежит капитан Леннарт. И всюду, где бы они ни шли, люди расступаются и замолкают; мужчины снимают шляпу, женщины благоговейно склоняют голову. Многие плачут, а некоторые вспоминают о том, какой хороший это был человек — такой добрый, веселый и набожный, всегда готовый помочь в беде добрым словом или советом. И как только кто-нибудь из несущих капитана Леннарта устает, тотчас подходит другой и молча подставляет свое плечо под лоток.

Но вот капитана Леннарта проносят мимо того места, где стоят кавалеры.

— Пойдем-ка вместе с ними и посмотрим, чтобы его непременно донесли до дома, — говорит Бейренкройц и присоединяется к шествию, которое движется в Хельёсэтер. Остальные кавалеры следуют его примеру.

Ярмарочная площадь пустеет: люди идут в Хельёсэтер. Каждый хочет удостовериться, что капитана благополучно донесут до дому. Теперь не до покупок, забыты ярмарочные подарки для малышей, оставшихся дома, молитвенник так и не куплен, шелковые платки, так радующие взоры девушек, пусть лежат себе на прилавке. Все хотят проводить капитана Леннарта до дома.

Безмолвием встречает толпу Хельёсэтер. Снова кулаки полковника барабанят по запертой двери. Все работники ушли на ярмарку, одна капитанша стережет дом. И снова, как в тот раз, отворяется дверь, и, как в тот раз, она спрашивает:

— Что вам нужно?

И полковник отвечает ей точно так же, как в тот раз:

— Мы пришли с твоим мужем.

Лицо ее сурово. Она смотрит на него, смотрит на стоящих за ним плачущих людей с тяжелой ношей на плечах, а затем переводит взгляд на толпу. Она стоит на крыльце и видит перед собой множество заплаканных глаз, со страхом устремленных на нее. Наконец взгляд ее падает на того, кто лежит вытянувшись на носилках.

— Это его истинный облик, — едва слышно произносит она, прижимая руку к сердцу.

Без дальнейших расспросов она наклоняется, отодвигает задвижку, распахивает настежь входную дверь и ведет людей в спальню.

Полковник помогает капитанше разобрать двухспальную кровать и взбить перину. И вот капитана Леннарта наконец опускают на мягкую белоснежную постель.

— Он жив? — спрашивает она.

— Да, — отвечает полковник.

— Надежда есть?

— Нет. Тут уж ничего не поделаешь.

Некоторое время царит молчание. Потом ей приходит в голову одна мысль:

— Неужели все эти люди плачут по нем?

— Да.

— Что же он для них сделал?

— Последнее, что он сделал, он спас многих женщин и детей от силача Монса, приняв его удар на себя.

Она опять сидит молча, словно обдумывая что-то.

— Почему у него было такое лицо, полковник, когда он пришел домой два месяца тому назад?

Полковник вздрагивает. Теперь, только теперь ему все становится ясно.

— Да это же Йёста раскрасил ему лицо!

— Так это, значит, по милости кавалеров я тогда не пустила его домой? И вы думаете, полковник, что вам не придется ответить за это перед всевышним?

Бейренкройц пожимает плечами:

— Мне за многое придется ответить.

— Но это, мне кажется, самый тяжелый ваш грех.

— Но зато никогда не приходилось мне совершать более тяжкий путь, чем сегодня в Хельёсетер. Впрочем, есть еще двое виновных во всем этом деле.

— Кто же они?

— Один из них Синтрам, а другой — это вы сами. Всему виной ваша строгость. Я знаю, многие ведь пытались говорить с вами о муже.

— Это верно, — отвечает она.

Затем она просит полковника рассказать ей все о той попойке, которая состоялась на постоялом дворе в Брубю.

Он рассказывает все, что помнит, а она молча слушает. Капитан Леннарт все еще лежит без сознания, комната битком набита плачущими, угнетенными горем людьми, но никто не думает о том, чтобы их удалить. Все двери раскрыты, и во всех комнатах, на лестнице, в сенях и во дворе толпятся безмолвные, удрученные люди.

Полковник кончает рассказ, и раздается громкий голос капитанши:

— Если здесь есть кавалеры, я прошу их удалиться. Мне тяжело видеть их, когда я нахожусь у смертного одра моего мужа.