Сага о розах. Книга первая

Заррах едва удержал себя от осуждающего покачивания головой. Развлечения себе брат находил всё более и более вызывающие. Однако господин Вейерман не посмел укорить гостя даже взглядом, и все они прошли в сад. Для игры в крокет всё уже было готово, включая изысканные угощения. Вышколенные слуги стояли, готовые по первому сигналу выполнить любой каприз драконов.

«М-да, их раболепие и правда раздражает», – всё же нашёл оправдание поступку брата Заррах, а затем столкнулся взглядом с мальчишкой-лакеем, что ранее прислуживал в библиотеке. В его глазах он увидел нотку вызова, но… это заставило дракона лишь высокомерно улыбнуться. А затем он повернулся к Анне и, заводя с ней беседу, постарался напрячь все свои чувства до предела.

Вдруг отклик вот-вот возникнет?

***

– О чём вы? – с угрозой в голосе осведомился Ортольд. – Тот, кто рассказал мне о вас, уверял, что вы имеете право на совершение обряда. И я склонен ему верить.

– Да, милорд, он прав. Вам не солгали, у меня действительно есть дозволение Церкви благословлять любящие сердца и соединять их узами брака, – сказал растерянный настоятель. – Но поймите, я не смогу совершить обряд до конца.

– Причина, – потребовал Ортольд.

– Я понимаю, что новости не разносятся со скоростью ветра, однако наша Святая Обитель с прошлого месяца стала мужским монастырём. Здесь не осталось женщин, а отрезать локон невесты у алтаря должна именно посвятившая себя богу.

– Это всего лишь примета на счастье, – припоминая священные книги, процедил молодой маркиз. – Я сам храмовник, а потому знаю, что подобное может совершить родственница невесты или вообще любая женщина. Неужели у вас такой нет?

– Ни единой, милорд.

Ортольду стало казаться, что весь мир решил пойти на него войной. Однако не зря Его высокопреосвященство Альберт Верлер так часто сетовал на упрямство Гилбертов. Вмешательство судьбы в планы заставило мужчину думать в направлении их осуществления куда как активнее. А потому он нервно сделал круг по комнате, по пути взглянув через открытые витражные окна на внутренний двор, и, глядя на клонящееся к закату солнце, предпочёл действовать.

– Кто кроме вас в этой округе способен совершить обряд?

– Ох-хо-хо, милорд, – печально развёл руками настоятель. – Разве что пастор в Омьграде. Вы же сами знаете, что свадьба не помолвка – дело серьёзное. И в народе обычно играют их массово, аккурат после сбора урожая, а не по весне. Сразу после праздника святого Иоанна, когда любой жрец в течении двенадцати дней молодых венчать может.

Припомнив омьградского пастора, Ортольд пришёл к выводу, что венчать его и Омико тот откажется. Этот мужчина был очень принципиальным человеком, и по его разумению между помолвкой и браком должно было пройти не менее дюжины дней. Так было рекомендовано Церковью, и в любое другое время Ортольд поддержал бы его мнение – нельзя вершить столь важные дела на горячую голову. Однако нынче жениться приспичило ему самому, а потому от злости он аж заскрежетал зубами.

– А если привезти какую-либо женщину к вам? Полтора часа назад мы проезжали хутор. Там должен кто-либо жить семьёй.

– Нет, там только старый Виктор и его пострелец-внук. У них было большое семейство, да из семнадцати человек только двое остались. Всё тиф, будь он неладен. Так что монастырём мужским обитель не просто так стала. Пешим шагом можно часов семь прошагать, а к жилью не выйти. Вам будет проще в Омьград податься. До него от нас в экипаже всего немногим-то более полдня будет. А здесь… дикие у нас здесь места.

– Да неужели настолько дикие? – не поверил своим ушам Ортольд.

– Это же вам не столичные окрестности, милорд, где куда не ступи, а всё на чей‑нибудь дом наткнёшься. У нас тут одно сельское хозяйство, так что все поближе к Омьграду живут.

– Но почему?

– Потому, что за ним одни плантации. На страду, конечно, бывает, что собирается люд ближе к работе. Хижины строит. Но покуда первый день лета не настанет, никто из них тут не появится. Работники посадили семена, они взошли. Но покамест большого ухода ростки не требуют.

Ортольд не выдержал и, сев в кресло, устало облокотился на стол и взъерошил себе волосы.

Ну как так-то? Как?!

И в этот момент к нему пришла идея. На какую только выдумку не способен влюблённый мужчина!

– А что… А что, если вы обвенчаете нас, а церемония отрезания волос произойдёт в другом месте? Уверен, вдоль тракта стоит не одна церковь, где расположен подходящий алтарь и есть молельщицы.

– О чём вы, милорд Гилберт? – даже осенил себя знаком настоятель. – Уж не подшучиваете ли вы надо мной?

– Отнюдь. Так что, если вы на это не согласитесь, то несмотря на ваш почтенный сан, возраст и хромоту вы поедете вместе со мной! Меня ничто не остановит. Я намерен жениться на мисс Омико так скоро, насколько это возможно.

Он знал, что его глаза горят гневом, и настоятеля это испугало. Кажется, он понял, что причина спешки отнюдь не причуды молодого маркиза, а нечто большее. Но расспрашивать не решился. Принял, как есть.