Сага о шпионской любви

– Простите, господин Аристотель, но, судя по всему, вам не приходилось долго проживать за границей. Вам просто неведомо чувство ностальгии. Это страшное чувство, доводящее до самоубийства!

Грек, чтобы не развивать тему, затронутую метисом, тоном, не терпящим возражений, произнес:

– Ганнибал, оставьте вы все эти «господин», «мсье» для других… Я для вас приятель, друг, в конце концов, наставник, но никак не господин. Да и вообще! Мы делаем общее дело, так что и обращаться друг к другу должны, как соратник к соратнику. Впредь перейдем на «ты», согласен?

– Согласен, Аристотель! Но что ты мне посоветуешь делать дальше?

– Что делать? Обосноваться здесь навсегда, тем более что все документы у тебя в порядке, завести семью, рожать и воспитывать детей!

«КОНСТАНТИНОВ» выжидательно посмотрел на собеседника.

– А как же мама? – вырвалось у Ганнибала. – Она не сможет пережить такого долгого расставания со мной…

– Как я тебя понимаю, Ганнибал! Не беспокойся, надеюсь, что вскоре откроются новые возможности, чтобы пригласить твою маму в Париж. Сначала она приедет по гостевой визе, затем ее продлят, и так до бесконечности, понял? Всего я тебе раскрывать не имею права, но думаю, что не позже, чем месяца через три-четыре, ты будешь встречать свою матушку в парижском аэропорту. Слово офицера! Но в этом можешь помочь мне только ты!

– Я? Но каким образом?! – удивлению Ганнибала не было предела.

– Очень просто, Ганнибал, – ты сотрудник охранного бюро «Легионер». Ты должен будешь осуществлять физическую охрану моей жены – утром, при входе в здание посольства Турции, а затем, после вызова, при выходе. Разумеется, я компенсирую все твои затраты.

– Аристотель, прости за вопрос. Ты действительно капитан первого ранга и разведчик, как ты об этом сказал Агамемнону?

Аристотель предвидел такой вопрос и, улыбнувшись, сунул руку во внутренний карман пиджака. Готовясь остаться в Турции, он перед отъездом захватил с собой бессрочное удостоверение начальника отдела разведки Главного штаба ВМФ России, выданное ему еще генералом Карповым.

– Ну, убедился, что мы с тобой «хлебали из одной тарелки»? Я недаром употребил прошедшее время – ты ведь уже «отхлебался», не так ли?

– Странно! – произнес Аношин, пропустив мимо ушей ироничную реплику Аристотеля.

– А что здесь странного? Что при выезде за границу мне разрешили взять свое служебное удостоверение, ты это имел в виду?

– Ну да…

– А ты разве не знаешь, Ганнибал, что в нашей работе порой приходится менять традиционную тактику «на марше»? Мне в Париже предстоит провести вербовку одного бывшего гражданина ГДР, который был лояльно настроен к социалистическому строю вообще, и к нам в частности. Раньше этого не успели сделать по чисто техническим причинам – ну не мне же тебе объяснять, как долго раскручиваются бюрократические маховики в нашей системе, – с упоением продолжал фантазировать «КОНСТАНТИНОВ». – Кинулись, да поздно – СССР приказал долго жить, а немец из Лейпцига исчез! Долго его искали, наконец, установили, что живет он в Париже, работает в одной авиастроительной фирме, имеет допуск к секретным документам. Приняли решение вернуться к идее и привлечь его к негласному сотрудничеству с нами. А чтобы у немца не возникло сомнений, что вербовка – не провокация западных спецслужб, пришлось взять с собой удостоверение. Так что, молодой человек, буду вербовать немца под «своим флагом»! – подытожил Аристотель и улыбнулся при мысли, что так ловко удалось повесить лапшу на уши сидящему напротив губошлепу.

Судя по заинтересованному взгляду Ганнибала и по тому, с какой жадностью он ловил каждое слово, Аристотель понял, что весь его импровизированный монолог был принят собеседником за чистую монету. А чтобы лишить его возможности развивать затронутую тему, грек поспешил задать вопрос.

– Да, кстати, а как тебе удалось обзавестись французским паспортом?

– Это длинная история…

– А мы разве куда-то спешим? – парировал Аристотель.

– По правде говоря, – Ганнибал от волнения потер переносицу, – мне бы не хотелось вспоминать того, что произошло четыре года назад…

– А вот тут ты, мой друг, отступаешь от вчера достигнутых в «Акрополе» договоренностей. От собственной заповеди.

– А именно? – недоуменно спросил метис.

– Никогда не лгать мне, Ганнибал! Вчера я дважды уличил тебя во лжи, но инициатива прекратить разоблачения принадлежала тебе. Или же ты так заврался, дорогой мой, что путаешь правду с вымыслом, что не отличаешь начальника отдела разведки Главного штаба ВМФ России от своих подружек или своего хозяина, Агамемнона? По твоей просьбе я не стал до конца выставлять тебя лжецом перед своей женой и, должен тебя заверить, ничего не сказал своему брату. Да и впредь никому не скажу, о чем мы говорили. Это не только в твоих интересах, но и в моих тоже. Должен признаться – генерал Карпов мой ближайший друг, поэтому я в общих чертах знаю о твоих перипетиях. Но я для того, чтобы помочь тебе выпутаться из этой истории, чтобы не попасть как кур в ощип, должен знать все подробности. Начинай!