Сага о Тёмных Воинах

– А я бы упразднил Воинов. Не нужны мы Лиману. Вот вы знаете, как живет весь мир? Кроме нас? Нет. И я мало что знаю. А вдруг есть совсем другая жизнь, свободная, легкая, наполненная любовью? Разве вот эта маленькая девочка не достойна жить свободно, не скрываясь в резервации? Да, я считаю город Вампиров именно резервацией, тюрьмой. Посмотрите, какая она милая, – Флэк наклонился над ребенком и с интересом стал рассматривать её лицо. – Что она увидит в своей жизни? Ничего.

– Опасный ты человек, Странник. Не говори таких слов.

Флэк только вздохнул. Он чувствовал, как ненависть снова отступила, бросила разрывать его душу. Чем дольше он смотрел на этого ребенка, тем больше становился самим собой, не хотел битв и мрачной жизни. «Надо удержать это состояние», – повторял он себе, понимая, что друзья были правы в своих опасениях. Флэк боялся признаться – его личность распадалась на части, её тянули в разные стороны два человека: Странник и просто Флэк.

Через час вернулся Вик с сообщением о том, что вся семья акушерки уже на Востоке. Всадник не стал задавать лишних вопросов, а просто сделал своё дело. Об их безопасности можно было не переживать. Он принёс из соседней комнаты крошечную кроватку для дочери и уложил её туда. Девочка мирно спала. Вик стоял над Даяной со скорбным выражением на лице, его съедали нехорошие предчувствия, которыми он не спешил делиться с окружающими. От Флэка не скрылось состояние товарища, но он решил не задавать лишних вопросов.

– Вик, скоро рассвет. Мне нужно возвращаться. После вечерних событий я не знаю, чего ожидать.

– Зачем ты сделал это, Флэк? – не поворачиваясь к нему, спросил Ворон.

– Не знаю, говорил же. Меня как будто двое, не могу справиться с этим, разрываюсь на части.

– Ты – один. Возьми под контроль свою силу и используй её правильно. Будь человеком, Флэк! Если очень трудно, возвращайся к Мэй. Она ждет тебя, я отправил ей сообщение.

– Зачем?! – от возмущения у Флэка перехватило дыхание.

– Потому что только она может с тобой совладать. Не знаю, как она это делает, но с ней ты настоящий. Я это сразу почувствовал. И да, Флэк, она сильнее тебя. Гораздо.

– Вик, ты бредишь.

– Как знаешь. Не натвори дел только, будь осторожен. Прошу.

– Увидимся.

Флэк попрощался с Виком и акушеркой, бросил взгляд на Даяну, малышку и покинул этот милый дом. Он хорошо помнил темные улицы, мог бы с закрытыми глазами найти дорогу к убежищу из любого конца города. И сейчас ему хотелось действительно закрыть глаза и не видеть этот мир. Появление дочери Вика на свет подтолкнуло Флэка к новым для него мыслям и чувствам. Теперь жизнь казалась невероятно хрупкой. Эта маленькая девочка совершенно беззащитна, она ничего не успела совершить, но в Лимане для неё уже готово место – место вечного изгоя с фальшивым шансом на нормальную жизнь. «От чего же так?», – думал Флэк. Раньше он рассматривал свои переживания и свою несчастную судьбу как отдельный, уникальный случай. Теперь же всё виделось ему в другом свете. Уникальными были случаи счастливой жизни, а остальное – повсеместная норма.

Далеко за городом вставало солнце, начиная новый день и новую жизнь. Флэк очень хотел пообещать себе и Вику, что жизнь его дочери будет лучше, чем у них, но не мог. Потому что не был уверен в том, что мир изменится. Что бы ни сделал сейчас Странник, это только качнет маховик, но не разгонит его. Пока каждый житель Лимана не ощутит необходимость перемен, все действия бессмысленны. «Пусть так, лучше погибнуть, чем всю оставшуюся жизнь изводить себя мыслями о том, чего не может быть», – Флэк кивнул сам себе, и в его голове сложился план. Свобода не для всех, а для себя и своих друзей. Любой ценой.

Шаг второй. Месть.

В доме Воинов стояла звенящая тишина, Оливер и Ториус наверняка спали, где был Ронг – неизвестно. Он мог быть в своей спальне или на службе. Флэк знал, что рано или поздно кара настигнет его и будет жестокой. Твердо решив привести свой план в действие, Странник поднялся в комнату и сел у окна. Теперь оставалось только ждать и действовать в самые удачные моменты. Флэк злился на Вика из-за сообщения для Мэй, потому что понимал, что все его слова – чистая правда. И всё равно, признавать свою слабость перед женщиной ему не хотелось. Встречу с Мэй нужно отложить на как можно более позднее время, чтобы не подвергать её опасности и не давать лишних поводов для давления.