Сага о Вёльсунгах

Не робким рожден я родом.

Твой добрый совет

хранить я должен,

Покуда есть в жилах жизнь.

XXII. Премудрые советы Брюнхильд

Сигурд молвил:

— Не найдется в мире женщины мудрее тебя. Продолжай же свои поучения.

Она отвечает:

— Нет препоны к тому, чтоб исполнить вашу волю и дать совет на благо по вашему настоянию и любопытству.

И тут она заговорила:

— Будь благостен к родичам своим и не мсти им в распрях, и сноси терпеливо, и добудешь тем долговечную хвалу.

Сторонись от дурного дела, от любви девы и мужней жены; часто от них чинится зло.

Не заводи свары с глупым человеком на многолюдном сборище; часто он болтает, чего сам не знает, а тебя потом ославят трусом и скажут, что ты опорочен справедливо: уж если так, то лучше убей его на другой день и воздай за злобные речи.

Если въедешь на путь, где гнездятся вредные ведьмы, крепко себя береги: не заночуй близ дороги, если даже застигнет тьма, ибо часто сидят там злые ведьмы, что сбивают мужей с пути.

Не поддайся путам прекрасных жен, которых на пиршествах видишь, чтоб не лишился ты сна и не впал в тоску. Не мани их к себе поцелуем иль иною ласкою. И если услышишь слова пьяного человека, не спорь с тем, кто напился вина и потерял рассудок: многим это было на горькое горе и даже на гибель. Лучше сразиться с врагами, чем быть сожженным, и не давай ложной клятвы, ибо —

грозная месть нарушителю мира.

Бережно блюди трупы умерших от мора, умерших от моря, умерших от меча. Воздай их телу должную почесть; но берегись тех, кого ты убил: бойся отца или брата или близкого родича, даже самого юного, ибо часто

скрыт волк в юном сыне.

Опасайся предательских советов друзей, ибо нечего было бы нам бояться за жизнь, если бы злоба свойственников нас не настигла.

Сигурд молвил:

— Нет человека мудрее тебя, и в том я клянусь, что женюсь на тебе, ибо ты мне по сердцу.

Она отвечает:

— За тебя я пойду охотнее всего, хоть бы пришлось мне выбирать между всеми людьми.

И так обменялись они клятвами.

XXIII. Обличие Сигурда30

Вот поехал Сигурд оттуда прочь.

Щит его был так расписан: весь он был залит червонным золотом, и начертан на нем дракон, сверху темно-бурый, а снизу ярко-алый, и так же были расписаны его шлем и седло и камзол; носил он золотую броню, и все оружие его было отделано золотом. И для того был дракон начертан на всех его доспехах, чтобы всякий, кто его увидит, мог узнать, что это он, от всех, слышавших о том, как он убил того великого дракона, которого варяги называют Фафниром. И потому доспехи его отделаны золотом и окрашены в коричневую краску, что много он выше всех людей по вежеству и придворному обхождению и вряд ли не по всем прочим статьям. И когда примутся исчислять всех наивеличайших витязей и наиславнейших вождей, то всегда называют его в первую голову, и имя его — у всех на языке к северу от Греческого моря, и так будет, пока свет стоит.

Волосы его были темно-русые и красивые на вид и ниспадали длинными волнами; борода — густая, короткая, того же цвета. Нос у него был большой, а лицо открытое и ширококостое. Взор у него был такой острый, что редко кто осмеливался заглянуть ему под брови. Лопатки у него были широкие, как у двух людей сразу. Тело его было соразмерно в высоту и в ширину и сложено, как нельзя лучше. И вот — примета его роста; когда он опоясывался мечом тем Грамом, — а был тот меч длиною в семь пядей, — и шел по заколосившемуся ржаному полю, то конец ножен еле касался колосьев; а сила его — больше, чем рост.

Хорошо умеет он мечом рубить, и копьем колоть, и дротом метать, и щит держать, и лук натянуть, и на коне скакать и всяческому придворному вежеству научился он смолоду.

Он был так мудр, что ведал грядущее, разумел птичий говор, а потому почти ничто не застигало его врасплох. Он был красноречив и находчив, так что когда начинал говорить, то никогда не кончал без того, чтобы не убедились все, что не может быть никак иначе, а только так, как он сказал. И в том было его веселье, чтобы помогать своим людям и испытывать себя в великих подвигах и отнимать добро у недругов и раздавать друзьям. Ни разу не покинуло его мужество, и никогда он не испытал страха.

XXIV. Сигурд прибыл к Хеймиру31

Вот поехал Сигурд, пока не прибыл к большому двору; тем двором владел некий великий хёвдинг, по имени Хеймир. Он был женат на сестре Брюнхильд, что звалась Беккхильд, потому что она оставалась дома и училась рукоделию, а Брюнхильд носила шлем и броню и ходила в бой, и потому прозвали ее Брюнхильд32. У Хеймира и Беккхильд был сын, по имени Альсвинн, куртуазнейший из людей.