Сага об Эм, или постпубертатный анаморфоз (СИ)

- Третьей войны? – Эм прикоснулась к пурпурному цветку с мелкими лепестками, попавшемуся на пути, и понаблюдала, как медленно и грациозно он сворачивается, опуская бутон почти до земли.

- Идем. Да. Знаешь, в твоей потери памяти есть и свои плюсы. Я знаю, чем тебя в ближайшее время удивлять.

- Не сомневаюсь, – она дотронулась кончиками пальцев до ладони Йорвета. Все равно ведь ее фантазия. Эльф сжал ее руку, завел за спину, приподнял и чувственно поцеловал.

- Пошли обратно? – предложила Эми, пытаясь отдышаться. – Я уже насмотрелась...

Йорвет хитро улыбнулся и повел ее за собой дальше, вниз, в город, который стал им домом. Теперь Эми видела, что население состоит из эльфов, Aen Seidhe, а вовсе не людей, как ей показалось сначала. Некоторые смотрели на нее внимательно, как будто знали, но не решались подойти. Один мужчина с длинными волосами, проходя мимо, посмотрел на нее так пронзительно, что ей стало не по себе.

- Жрец, – пояснил Йорвет, и вопросов стало только больше.

- Если это все правда, откуда я чудовище взяла? – пришло Эми на ум.

- Это все твоя ненормальная подружка-чародейка.

- Вилена?

- Она самая. Втянула тебя в авантюру, пока меня не было, затащила в катакомбы...

- Она сказала, что это безопасно, – вспомнила Эми и совсем растерялась.

- Именно. До сих пор злюсь на тебя и не могу понять, как ты могла оставить... – он посмотрел на нее внимательно, пытаясь оценить ее вменяемость. – Идем.

Прямо перед ними, с красно-желтого дерева, спрыгнула маленькая остроухая девушка, подбежала к Эми и порывисто, грубо обняла.

- Она ничего не помнит, – нехотя пояснил Йорвет.

- Меня-то помнит, – голос у эльфийки был с хрипотцой. – Помнишь же меня? – Эм чуть заметно покачала головой. – Ах ты, стерва. Стыдись. Лучших друзей забываешь!

- Нам некогда, потом, – Йорвет потянул Эми за собой.

- Чтобы к вечеру вспомнила! – крикнула незнакомка им вдогонку и добавила к своей тираде несколько цветастых ругательств на Старшей речи.

Все это было слишком для одного утра. Эм, потерянная, одолеваемая обрывками незнакомых доселе воспоминаний, шла за дорогим ей мужчиной и никак не могла объять новую информацию. Йорвет. Фэад. Странный город. Война, путь, снова Aen Elle. Катакомбы. Она вспомнила, как кричала Вилена, когда на нее легла большая тень, вспомнила и остроухую грубиянку, обгоняющую ее на ветвях.

Йорвет завел Эми в сад, отпустил и направился к группе детей, возглавляемых худощавой эльфийкой с нежными чертами лица. От группы отделилась кудрявая девочка не старше трех лет, рванулась к эльфу, едва не споткнувшись по дороге, и принялась его тискать. Он присел, поправил ей платье, указал в сторону Эм. Большие миндалевидные глаза девочки, яркие, бирюзовые, посмотрели без интереса и снова вернулись к мужчине.

Эм словно ударили. Чуть приоткрыв рот, она попробовала подойти ближе, но не смогла. Внутреннее чутье подсказывало ей, что это ее девочка, ее плоть и кровь, но это было абсолютно невозможно.

Девочку позвала худощавая эльфийка, и она, забыв обо всем, помчалась обратно. Эм не отрываясь смотрела, как она выслушивает свою наставницу, теребя подол платья, а после с удовольствием присоединяется к другим детям.

- Моя?.. – спросила Эми, когда Йорвет к ней подошел.

- Да.

Ужасно хотелось спросить, от кого, но было как-то неудобно.

- И моя, – помог ей эльф, обнимая ее, вдыхая аромат ее волос. – Идем.

- Нет! – Эм уперлась ладонями в его грудь. – Такая большая, сколько же я пропустила? Давай заберем ее, побудем втроем, очень тебя прошу!

- Эм, – терпеливо объяснил Йорвет, – ты немного не в себе. Ты ее напугаешь. А я хочу, чтобы вы наладили общение. Подожди. Пойдем, я тебе еще кое-что покажу.

- Давай хотя бы понаблюдаем а ней со стороны, умоляю... Я не буду подходить...

Он не сопротивлялся, а Эм, не сдерживая слез, сжимала ладонь с длинными пальцами и наблюдала за игривой шумной девочкой, выбивавшейся из общей группы своей порывистостью, до тех пор, пока детей не увели.

Они поднялись на возвышенность, зашли в павильон из белого камня. Внутри, во всю стену, Эми увидела картину, готовую лишь на четверть, в которой она опознала бабулю, Гелвина, Авлараса, Вилену, Саскию, Морриса и других краснолюдов, ставших родными. Среди сложных линий и конструкций отчетливо выделялись символы добра, помощи, взаимосвязи, уважения к жизни. Эм в этом была уверена, как в том, что все происходящее – правда. “Геральта нет, где он?” – пришло ей в голову, но она быстро избавилась от этой мысли.

- Йорвет, – осенило ее, – я столько убивала... Без колебаний и жалости... Я просто чудовище...

- Нет, – он подошел сзади, обнял ее. – Ты страдала, не могла иначе. У тебя не было выбора.

- И это меня оправдывает? Это как раз должно было останавливать. Если я страдала, то могла понять других. Понять, что зло только зло и порождает. Дать шанс...

- Ты им всем не мать. Не бери на себя то, что тебе не принадлежит. Люди эгоистичны в своих печалях, это ваша природа.