Сага об Ингваре Путешественнике. Текст, перевод, комментарий

Однако тем персонажем, который изначально создал условия для распри, без сомнения, является хёвдинг Аки, отец Эймунда. В отличие от других действующих лиц Пролога, принадлежащих, согласно саге, к скандинавской знати, Аки «безроден»: хотя он назван «хёвдингом Свитьода» и породнился с конунгом, женившись на его дочери, автор не сообщает о нем читателю ничего – не называет его предков, не указывает имени его отца, не уточняет, какая местность в Свитьоде принадлежала ему. Ничего не сообщив об Аки, автор не счел нужным внести ясность в свою историю и тогда, когда он перешел к его потомкам – Эймунду и Ингвару. Мы так и не узнаем из Пролога, из-за каких конкретно земель разыгрался конфликт, настолько серьезный, что оба героя – Эймунд и его сын Ингвар – оказались на Руси.

Вряд ли следует рассматривать «безродность» героя как указание на то, что автор воспринимал его как легендарный или вымышленный персонаж. Равным образом и тот факт, что ставшая супругой Аки дочь Эйрика Победоносного, из-за которой фактически начался конфликт в роде, не названа по имени, еще не означает, что весь сюжет Пролога надуман. Нежелание автора расширять генеалогические справки о своих героях можно расценить, во‑первых, как характерный для него метод работы с источниками, заключавшийся в его стремлении максимально полно сохранить и передать в своем тексте содержание известных ему устных сказаний и письменных сочинений, и, во‑вторых, как попытку автора в известной степени дистанцироваться от этого материала и показать, что он не отвечает за полную достоверность своего рассказа.

Многие подробности, приведенные автором в Прологе, соответствуют историческим фактам. Хронологически верно выстроена общая канва сюжета, опирающаяся на тщательно подобранные эпизоды с упоминанием реальных исторических лиц, таких как Эйрик Победоносный, Сигрид Гордая или норвежский ярл Хакон. Изложенный в саге сюжет об отчуждении земельных владений хёвдингов правящим конунгом отражает действительный процесс концентрации земель и усиления королевской власти в Швеции, происходивший в период правления Олава Шведского. И в то же время, анализируя введенный в этот исторический контекст сюжет об Ингваре и его предках, следует принимать во внимание сомнительную достоверность генеалогического древа главного героя произведения.

Некоторые замечания об истории создания и основной идее Пролога

Суммируя сказанное ранее, можно сделать предположения относительно того, как автор саги разрабатывал Пролог к своему произведению. У нас есть достаточно оснований полагать, что, рассказывая об Эймунде и Ингваре, он опирался на шведскую версию «*Пряди об Эймунде», не сохранившуюся до нашего времени, аналог сюжета которой, приуроченный к истории Норвегии, зафиксирован и дошел до нас в норвежской версии «Пряди об Эймунде». По своему составу шведский вариант был, по-видимому, близок известной нам норвежской пряди, и изложение в нем охватывало все этапы жизни Эймунда, включая некоторые сведения о его происхождении: историю деда и отца, детство и юность Эймунда, его конфликт с правящим конунгом, отъезд на Русь и снискание славы отважного воина, приобретение земли и власти.

Взяв шведскую версию «*Пряди об Эймунде» за основу своего Пролога, автор сохранил практически все основные структурные, сюжетообразующие мотивы, включая мотивировку разногласий (титул конунга) между конунгом Олавом и главными протагонистами, равно как и мотив обретения земельных владений в чужой стране. Реализация последнего мотива, завершающего сюжет, – в отличие от норвежской пряди – была передана в саге другому, но принадлежащему тому же роду персонажу – Свейну, сыну Ингвара.

Мы можем полагать, что шведская версия пряди была известна автору «Саги об Ингваре» в устной передаче: незакрепленность сюжета в письменности позволила автору внести в него существенные изменения. Использовав прием параллельных биографий Эймунда и Ингвара, автор ввел в контекст уже существовавшего сказания об Эймунде Ингвара, т. е. тот персонаж, которому будет посвящена основная часть его произведения. Переработанный таким образом сюжет оказался идеальным Прологом, который позволил логично перейти к другому сказанию – о походе Ингвара – и композиционно обосновать этот переход. Основой для соединения двух сказаний – об Эймунде и об Ингваре – было, по-видимому, имя отца реального Ингвара. Компенсируя образовавшиеся вследствие раздвоения героя лакуны в тексте шведской «*Пряди об Эймунде», автор привлек дополнительный материал, вероятно, из устной традиции и существовавших к тому времени письменных исторических сочинений, в частности из «Саги об Олаве Трюггвасоне» монаха Одда.