Сага об угре

— Я убил это дьявольское отродье! — восклицает Вриклунд, у которого рот окрашен кровью. Но это лишь временная победа. Угорь восстает из мертвых. С глубоким вздохом он оживает, ползет, извиваясь, по траве и, протиснувшись в какую-то дырку, исчезает под землей, возвращаясь туда, откуда вышел, — а вышел он из тайного, подсознательного, из самых темных и запретных уголков души. Угорь воплощает в себе смерть. А смерть победить невозможно.

В сюрреалистическом любовном романе Бориса Виана «Пена дней»[4] (1947) угорь появляется в качестве абсурдного образа, предвещающего грозящее несчастье. В самом начале повествования он возникает из водопроводного крана в кухне. Каждый день он высовывает голову из крана, оглядывается по сторонам и снова исчезает. И так до тех пор, пока повар главного героя, Колена, не ловит угря, положив на край мойки ананас, против которого тот не может устоять. Повар готовит великолепный паштет из угря, и Колен, поедая его, думает о своей возлюбленной Хлое, с которой недавно познакомился и на которой собирается жениться, — однако вскоре она заболевает тяжелейшей болезнью. В груди у нее растет кувшинка — водное растение из мира угря. Она растет, как агрессивная опухоль, и Хлоя умирает, оставив Колена одного.

Однако самую яркую роль — по крайней мере, в литературе — угорь играет в романе английского писателя Грэма Свифта «Земля воды»[5] (1983). В книге рассказывается об учителе истории Томе Крике, который пытается пробудить интерес у своих скучающих учеников, рассказывая им о себе и своем детстве. Роясь в собственной ненадежной памяти, он пытается разобраться, почему его жизнь сложилась так, а не иначе. Его брак с Мэри, их бездетность, ее зреющее сумасшествие. С чего все началось? Может быть, с угря, которого другой мальчишка засунул ей в брюки, когда она была маленькой?

Или с его брата Дика, который в молодые годы соперничал с ним за внимание Мэри и выиграл соревнования по плаванью, только чтобы произвести на нее впечатление? Сродни угрю, плывущему в Саргассово море, он мог проплыть дальше всех, стремясь к своей цели. Эта цель одновременно и является смыслом жизни. Зачем он это сделал? И что все это на самом деле означает?

Повествование неровное и продвигается как бы на ощупь. Кто знает, что в нем правда, а что нет? Но угорь присутствует все время. От начала до конца. Извиваясь, проходит он через весь роман, как постоянное напоминание обо всем тайном и забытом.

Под конец Том Крик рассказывает своим ученикам именно об угре. В чем суть вопроса об угре, об истории развития науки, со всеми ее догадками, загадочными находками и недоразумениями. Об Аристотеле и его теории, что угорь зарождается из глины. О Линнее, который считал, что угорь самооплодотворяется. О знаменитом угре из Комаккьо, о находке Мондини и о Спалланцани, который поставил ее под сомнение. О Йоханнесе Шмидте и его настойчивых поисках. О любопытстве, которое вело их всех. Том Крик имеет в виду, что все это может рассказать нам угорь. Это существо помогает нам понять человеческое любопытство, нашу вечную потребность искать истину, пытаться узнать, откуда все взялось и что все это значит. А также рассказывает о нашей потребности в загадках и мистериях. «Угорь многое может сказать нам о жажде знаний — даже больше, чем жажда знаний может рассказать об угре».

Но почему именно угорь воспринимается как нечто отталкивающее? Почему он пробуждает в нас такие чувства? Неужели только потому, что он скользкий и покрыт слизью, или из-за того, чем он питается, или оттого, что ему нравится жить в темноте и в одиночестве? Или же из-за неверных религиозных толкований? Нет, пожалуй, дело в том, что он кажется таким загадочным, словно что-то таится за внешне безжизненными черными глазами. С одной стороны, все мы его видели, держали в руках, пробовали на вкус. С другой стороны, он что-то от нас скрывает. Даже когда мы подбираемся к нему совсем близко, он остается для нас чужаком.

В психологии, а также в искусстве принято говорить о неприятном чувстве, которое по-немецки называется словом unheimlich. Это слово часто переводят как «жуткий» или «зловещий», но в определении заложено то, что речь идет об особом чувстве, которое мы испытываем, сталкиваясь с тем, чего не можем объяснить.

Немецкий психиатр Эрнст Йенч написал в 1906 году эссе под названием Zur Psychologie des Unheimlichen[6], где он определил это как «мрачное чувство неуверенности», которое накатывает на нас при встрече с чем-то новым и чужеродным. Нас пугает то, поясняет Йенч, что вызывает у нас интеллектуальную неуверенность, когда мы из-за нехватки опыта или ограниченности восприятия чего-то не узнаём или не можем объяснить.