Сага вереска

– Брат, я люблю тебя, и потому пока я жив – не бывать этому! Ты опозоришь наш род! И запомни, запомни раз и навсегда: никогда я не выроню меч из рук, и мертвым буду сжимать рукоять! И я прощаю тебе эти глупые слова.

В ярости Олаф закусил губу. Он знал, что с конунгом спорить бесполезно.

– Любовь слепа! – крикнул он в отчаянии. – Смотри, как бы тебе самому не опозорить наш род еще больше!

С этими словами он, огорченный и подавленный, побрел прочь, не переставая выкрикивать ругательства и проклятия, а конунг направился в лес, хотелось побыть одному. Он шел дальше и дальше, чувствуя, как все внутри закипает от гнева. Он ненавидел себя за то, что пришлось дважды огорчить брата – самого дорогого человека на свете, и в то же время понимал, что делает так для его блага. Во благо рода. Ведь он старший, он отвечает за них. А быть конунгом нелегкое бремя! Да еще эта девица, чтоб ее побрали тролли! Зачем только подвернулась ему тогда ночью, зачем его глаза заметили ее красоту! Да, он обещал выдать ее за хорошего воина. Если Бломме возьмет кто-то из хевдингов, уже будет прекрасная пара. Но отдать служанку, у которой нет ничего, даже ее девичьей чести, в жены принцу! Его любимого брату, тому, кто заслуживает лучшей девушки на свете! Не бывать такому! Кровь ударила в голову, бешеная ярость – дар темных альвов, требовала выхода. И, выхватив свой двуручный меч, тяжелый настолько, что другие викинги не могли его даже поднять, Онн принялся наносить удары по стволу старой, уносящейся верхушкой к небесам ели, так, что только щепки летели в стороны! Он молотил и молотил без передыха по ни в чем не повинному дереву, рискуя затупить лезвие прекрасного клинка, пока его не остановил вдруг скрипучий женский голос, в котором отчетливо прозвучала насмешка.

– Так не решить проблемы, – сказала неизвестная, – Пожалей дерево! Оно ни в чем не виновато! А в нем – душа нашего леса.

Онн обернулся. Кто смеет насмехаться над ним! И тут прямо из густых зарослей вышла женщина. Она была немолодой, простоволосой, с нечесаными, уже седеющими длинными прядями. Одета в какое-то серое убогое рубище, на ногах плетеные сандалии. Как есть старая хэкса-колдунья!

– Оставь меня, хэкса, – зло бросил конунг, – Убирайся прочь! Отправляйся в Хель!

– Ты прав, я – хэкса, – усмехнулась женщина. – Но не гони меня, Онн-конунг, а лучше спроси-ка совета! Ведь для того мы, хэксы, и нужны.

Помедлив и признав про себя справедливость ее слов, конунг неохотно произнес:

– Что ж. Хорошо. Так скажи мне, колдунья, как решить мою проблему? Называть ее не стану, ты ведь знаешь сама, или ж ты не хэкса!

Женщина, едва услышав его слова, словно только и ждала их, невозмутимо опустилась на землю, присела, подобрав под себя ноги, развязала потертый кожаный мешочек с рунами, что висел у нее на шее, и принялась выкладывать их прямо на траву, пристально вглядываясь в значки и что-то шепча себе под нос.

– Ты думаешь о женитьбе брата, – произнесла женщина, чуть погодя, – Хочешь, чтобы он нашел достойную жену. Но нет достойнее той, что он выбрал! Позволь им быть вместе, мой конунг. Ведь ты и сам отлично знаешь, что она заслуживает этой доли. Ты видел ее висы. Видел ее красоту. Такой девушки не рождали еще здешние земли!

– Почему я должен тебе верить? – нахмурился конунг.

– Я могу рассказать и о твоей судьбе, если хочешь! – хэкса насмешливо подняла на него чуть косящие черные глаза.

– Не верю колдуньям! – Онн презрительно скривил губы, – Они приносят лишь несчастье! Лучше прикажу отстегать тебя розгами хорошенько, чтоб не болтала глупости!

– И правильно, – хэкса кивнула все с той же странной полуусмешкой. – Тебе принесет большое несчастье одна очень могущественная колдунья. Но не я. Я лишь хочу защитить. Ведь ты – конунг на этих землях, и я тоже рождена здесь. Так слушай. Ты пойдешь в большое сражение. Но не в такое, в какие ходил прежде! Про те забудь! Это мелочи. Пересечешь море и завоюешь для викингов новые земли! Построишь большие города и замки! Станешь всемогущим! Враги будут трепетать от одного твоего имени. Встретишь на своей дороге любовь. Такую – что раз и на всю жизнь. Станешь очень богат. Но в твоей жизни будут лишь три истинных сокровища…

– Я и так знаю, про три сокровища! Но вот откуда об этом знаешь ты? О тайне нашего рода?!

– Не перебивай! – возмутилась хэкса и продолжила, когда он умолк. – Колдунья та – лишь повод к несчастьям. Причина же – в тебе. Если не сможешь остановиться, если жажда славы и новых побед закружит голову, ослепит тебя – потеряешь все. Три сокровища, одно за другим. А когда потеряешь – обретешь четвертое… То, ради которого пришел на эту землю. Так будет. Я все сказала.

Хэкса быстро собрала руны, завязала мешочек, повесила обратно на морщинистую шею и проворно вскочила на ноги, отводя от лица спутанные волосы.

– Послушай меня, – сказала она на прощание, – Не мешай брату! Не трать на это время. У тебя слишком много своих дел! Столько, что и жизни не хватит!