Саит

— Я завязал. Правда, пап. Я остался в Лондоне потому что… Потому что встретил девушку, — выпаливаю правду, которая произошла сегодня со мной.

— Девушку? — в голосе отчетливо слышно недоверие, потом тон смягчается. — Девушка, это хорошо. Это серьезно или как обычно?

— Я пока не знаю. Если все сложится, обязательно тебя с ней познакомлю. И с мамой тоже, — твою ж мать, прикусить бы язык, не болтать чепухи, но очень хочется отвлечь отца, увести его мысли от опасной темы.

— Хорошо, Саит, я тебе верю, — ощущение, что мне выдали огромный аванс доверия, не просрать бы его. Сложно, почти невозможно усидеть на двух стульях, но очень хочется. Хочется и отца не разочаровать, и свои дела завершить.

— Я позвоню на днях.

— Матери позвони, я с тобой свяжусь сам. И, Саит, узнаю, что ты вновь спелся с Люсьеном, я не знаю, что с тобой сделаю. Понял?

— Да. Доброй ночи, пап. Или утра.

— Неважно, ты ложись спать, — на этом наш звонок обрывается, я швыряю мобильник рядом с собой, обхватываю голову руками и взъерошиваю волосы.

Опять что ли придется залечь на дно? Или действительно с Девой повозиться, познакомить отца с ней? Он поверит мне и перестанет контролировать. Усмехаюсь, поднимаюсь с дивана. Я еще до конца не знаю, что и как я буду делать с Девой, но определенно с девчонкой можно провести очень весело время.

Глава 4. Дева

По идеи я должна была не спать ночь, вздрагивать от каждого шороха, бледнеть-краснеть, едва дышать, если почувствовала чье-то приближение к двери в комнату. Ничего подобного. Захлопнув за собой дверь после того, как этот напыщенный, самовлюбленный индюк меня выпустил из своей спальни, я закрылась на замок. Я довольно быстро повторно уснула, забыв, что хотела пить. А вот забыть, что видела в спальне этого придурка не получалось. Более того мне снились неприличные сны. Снилось, что это сидела на кровати полностью голой и мечтала облизать Я вздрагивала во сне от обжигающего желания, которое заставляло учащенно биться в груди мое сердце и просыпаться, чтобы потом вновь погрузиться в этот сладостный ад.

— Дева! — слышу голос парня, имя которого я до сих пор не знаю.

Дергает ручку, я застываю на кровати и испуганно пялюсь на дверь. Вдруг решит ее выломать, что мне делать? Кричать? Выбрасываться из окна не собираюсь. С другой стороны, что-то я паникую раньше времени и не по делу. Вчера отпустил, хотя я видела, что был на взводе и мог запросто меня изнасиловать возле стенки, пока его любовница сидела в ванной.

— Рекомендую открыть дверь, иначе вышибу, — его спокойствие обманчиво, его угрозе я верю на сто процентов. Такой вряд ли будет по пустякам пугать. Дверь жалко. Красивая и, скорей всего, дорогая. Нечего портить имущество.

Встаю с кровати, одергиваю свою одежду на себе, уверенно подхожу к двери, поворачиваю замок и воинственно смотрю в грозные глаза. Не улыбается, хмурится, явно не в настроении. Видимо плохо ночь провел. Губы против воли изгибаются в насмешливую улыбку, он прищуривается, угрожающе двигает челюстью.

— Завтракать будешь?

— А здесь кормят?

— Чай или кофе?

— Предпочитаю апельсиновый сок.

— Есть только яблочный.

— Он не бодрит, — скрещиваю руки, не срываю своего веселья. Мне нравится дразнить этого угрюмого молодого человека, испытывать его терпение и чувствовать, как хожу по лезвию опасности. Это оказывается так приятно щекочет нервы.

Мне ничего не отвечают, просто разворачиваются и уходят. Я некоторое время любуюсь его силуэтом, вздыхаю и плетусь за ним. В этот раз красавчик не голышом ходит передо мной, на нем идеально сидят темно-синие джинсы и белая футболка. Непослушная челка нависает на глаза, чуть длинноватые, чем я привыкла видеть у мужчин, волосы влажные и зачесаны назад. Этакий царь зверей.

— Как спалось? — присаживаюсь на тот самый стул, на котором вчера сидела и наблюдаю за парнем, которых с хищной грацией перемещается по кухонной зоне. Судя по тому, как без суеты, спокойно наливает в две чашки кофе из кофе машины, поджаривает яичницу и тосты — он привык готовить для себя простую еду.

— Ешь, — ставит передо мной тарелку с аппетитной глазуньей, чашку кофе, два тоста с сыром на другой тарелке. Сам устраивается напротив.

— А молоко есть?

— Зачем? — берет вилку, на меня даже не поднимает глаза.

— Я не пью кофе без молока.

— Кофе не пьют с молоком.

— А я пью! — выдерживаю опасный прищур.