Саит

Сглатываю, сжимаю кулаки, чтобы скрыть дрожь. От ледяного, ничего хорошего обещающего взгляда мне становится немного не по себе. Понимаю, что играю с огнем, встаю и подхожу к холодильнику. К счастью, молоко есть. Возвращаюсь и под тем же ледяным взглядом, наливаю себе молоко, только после этого беру вилку и с аппетитом начинаю есть. В моей семье за столом всегда шумно, особенно, если дедушка в настроении, поэтому есть молча не в моем стиле, но сейчас я молчу. И глаза не поднимаю от тарелки. Я чувствую, как меня внимательно разглядывают и над чем-то думают. Когда на моей тарелке ничего не остается, кофе выпито, на блюдце только крошки, я вынуждена встретиться с глазами парня, у которого провела немного неприличную ночь. К счастью, честь и достоинство не пострадали.

— Как тебя все же зовут?

— Саит.

— И все?

— А что тебе еще нужно знать? — насмешливо кривит губы, ставя чашку рядом с тарелкой. — Может еще банковский счет сказать и его баланс?

— На такси хватит? — склоняю голову на бок, отражаю его улыбку.

— Я тебя отвезу. Надеюсь название отеля помнишь, — убирает тарелки, загружает посудомоечную машину. Я ловлю себя на мысли, что не хочу сейчас уходить из этой квартиры и от этого красавчика. Ведь это значит, что скоро моему приключению придет конец. Но благоразумно молчу о своем желание и послушно иду за хозяином квартиры, когда он направляется на выход. Сдергивает с вешалки черный модный пиджак. Уверена, он стоит как вся моя поездка в Лондон. Напыщенный индюк похоже родился с золотой ложкой в зубах, вряд ли в столь молодом возрасте можно заработать столько денег, чтобы позволить себе шикарную жизнь. Если, конечно, эта жизнь не в кредит.

— А кем ты работаешь? — любопытствую, когда мы проходим пост охраны, направляемся на парковку.

— Лишаю девственниц невинности, — похабно улыбается, распахивая передо мной дверь машины. Я на секунду задерживаюсь, смотрю в его смеющиеся глаза и понимаю, что он просто издевается надо мной. Строю ему издевательскую рожицу, ныряю в салон. Он захлопывает и неторопливо направляется к водительской стороне. Я называю ему отель, он кивает.

— А ты забавная, — замечает, когда мы трогаемся с места.

— Ты тоже похож на милого львенка, когда не демонстрируешь свое богатство, — смотрю на утренний Лондон, впитывая его очарование и атмосферу.

— Понравился?

— Делать мне больше нечего, как рассматривать твой член, — если голос мой звучит ровно, то смущение выдает мое лицо, которое от воспоминаний начинает пылать.

— А чего краснеешь тогда?

— Жарко у тебя в машине, — награждаю засранца пренебрежительным взглядом, а он вдруг начинает улыбаться. Да так приятно, что я чувствую, как в груди что-то встрепенулось.

— А ты можешь быть нормальным, когда хочешь.

— У тебя странный акцент. Откуда ты?

— Я родилась в Канаде, но подолгу жила в России.

— Правда? — он так искренне удивляется, что становится похожим на нормального человека. — По-русски тоже умеешь разговаривать?

— Конечно. Это мой второй родной язык.

Косится на меня хитрым взглядом, а я уже чувствую всем телом, что этот засранец что-то задумал. Какую бы сейчас аферу не предложил, откажусь. Ничего приличного от него ожидать не приходится. Когда замечаю вывеску отеля, радуюсь, что скоро поездка завершится, немного грущу, что приключения тоже заканчиваются.

— Дева! — хватает меня за руку, когда я начинаю отстегивать ремень безопасности. Вопросительно вскидываю брови, молчаливо глазами спрашиваю, че старче еще от меня хочет. Он вдруг начинает поглаживать большим пальцем мои костяшки. Электрический разряд от этого поглаживание проходится по всем нервным окончаниям, возбуждая мою нервную систему до предела.

— Я не буду спрашивать твой номер телефона. Я буду тебя ждать на этом месте в восемь вечера. Приглашаю на свидание.

— Ты ставишь меня перед фактом или спрашиваешь? — выдергиваю руку, потому что понимаю, что сейчас соглашусь на все, что это искуситель предложит.

Он вдруг проникновенно заглядывает мне в глаза, заставляет меня потянуться к нему. Умом заставляю себя очнуться, скинуть с себя эти колдовские чары, но все же чувствую его дыхание у себя на губах. Прикрываю глаза, вся в предвкушении поцелуя, ведь именно к этому все и идет. Сердце то замирает, то стучит, как ненормальное. Уголки губ пересыхают, языком их увлажняю.

— Я буду тебя ждать на этом месте в восемь, — дыхание вместе со словами обжигают, я согласно киваю головой, но жажду момента поцелуя. Но… Ничего не происходит. Горячее дыхание исчезает, мои глаза широко распахиваются и вижу, как этот придурок посмеивается надо мной, подмигивает мне.

— Да пошел ты! — в сердцах выплевываю ему на русском ругательство, которое позволяет мое воспитание. Вылетаю из машины, несусь к отелю. Рассчитывает, что приду? Хер ему, а не свидание. Самоуверенный ублюдок!

* * *

Мадина дуется и не разговаривает со мной. При моем появление в номере поджала губы и ушла в свою комнату, показывая мне степень своей обиды. Я ее понимаю и не осуждаю. Сама бы обиделась, если сестра пропала с радаров, а потом появилась жива и невредима, после бессонной ночи.