Сахар

То есть… Кайховский просто беспечный болванчик? Хах! Что и стоило доказать! А я наконец-то смог насладиться полной версией этой лёгкой прекрасной улыбкой очаровательной англичанки.

– И как твои успехи в роли матери? – этот вопрос отчего-то показался мне удачным в продолжение диалога.

– Думаю, всё было бы намного проще, если бы у моего малого не было бы рака.

– Дерьмо полное, прости… – мне стало невыносимо неловко.

– За что? Я сама начала эту тему. Я веду к тому, что здесь в области один из ведущих онко-центров в стране, поэтому веду свою карьеру здесь. Ещё пару курсов химии, и всё должно быть в полном порядке. Моя кровь в парнишке. Ты лучше расскажи, как ты преподавателем стал, – неужели она меня что-то спросила!

Как легко и непринужденно у неё получилось рассказать о таком страшном недуге родного человека…

– Вообще-то, я – преподаватель. Учителя в школе, – я переключил рычажок в голове и незатейливо ответил. – Будто сама не знаешь…

– Да хватит тебе, Рекрутов! Я тут немножко угораю над тобой, – и она снова улыбнулась. – А ты уникален: максимально серьёзен, когда ситуация того не требует и располагает к юмору. Но… Когда нужно проявить хотя бы капельку серьёзности, то такого болтливого идиота встретить сложно!

– Что же… И на этом спасибо, – я широко улыбнулся, принимая это в качестве комплимента. – А если, по существу, то…

– Стой-стой. Ты серьёзно думаешь, что я стану слушать твои истории после одной рюмки? – в лоб задала щекотливый вопрос Ольга.

А мне нравится эта дамочка всё больше и больше.

В порывах смеха моя событульница иногда как-то непреднамеренно хватала меня за руку, и в эти редкие моменты я предательски понимал, что меня влечёт к ней.

– Так, Рекрутов, мне нужно ненадолго отлучиться, – она схватила зазвеневший телефон и встала из-за столика.

Ольги не было уже довольно продолжительный период времени, что ко мне даже соизволил подойти тот самый бармен.

– Как вечер, Лазарь Андреевич? – и он присел напротив меня.

– Я не приглашал тебя присесть, – буркнул я.

Он глубоко вздохнул и неохотно встал.

– Да брось уже, Лазарь. Ты ведь не такой мудак, каким норовишь казаться.

Эти слова прозвучали чётко и прямо, без лишнего пафоса и оскорбления.

– Возможно. Бывает, я загоняюсь, – можно сказать, что я таким образом почти что извинился.

– Всё нормально. Классно лекции читаешь, у тебя прям талант к этому, – приободрил меня Илья.

– Спасибо. Правда?

– Не сказать прям-таки, что я получаю сущее удовольствие, но… Я действительно стал что-то понимать. Иногда даже в работе пригождается, не поверишь.

– Рад слышать, Илья. Что-то Ольги Сергеевны долго уже нет, – не знаю зачем, произнёс я.

– Наверное, ушла на встречу с другим преподавателем. Но я всё равно всей душой за тебя.

– Очень смешно. Ладно, пойду-ка я домой… Что-то прям настроения нет разговаривать. Давай по безналичному расчёту расплачусь…

– За счёт заведения, Лазарь Андреевич.

– Спасибо.

Я с благодарностью положил зелёную купюру на стол в качестве чаевых и под тягостью майских морозов отправился в путь к своей одинокой каморке.

По пути домой, меня осенило. Невероятно… Если этот одноклеточный организм смог что-то понять и даже применить в реальной жизни, то, может быть, все мои старания не прошли даром?

По крайней мере, хочется в это верить.

Глава 8. Работа над ошибками

Июнь

Хрен его знает, как это работает, но организм решил дать сбой именно в начале июня. И как это только работает? Весь пронизанный насквозь морозами и влажностью февраль, март, апрель и даже дождливый май организм героически боролся с заразой. А тут уже практически наступило лето, температура воздуха поднялась почти на целую неделю до отметки в пятнадцать градусов Цельсия.

Но в последние пару дней погода немного успела испортиться, причём температура понизилась почти в два раза и тут тебе на… ОРВИ в её лучших проявлениях и начинаниях! Причём ударило с такой силой, что первые две ночи болезни меня крутило-перекручивало с такой силой, что я успел посчитать, что это конец.

Но я оказался сильным ублюдком и выкарабкался.

И по новой завелась шарманка. Раннее утро, еле тёплая вода из ржавой раковины, туго завязанная бандана, режущий лицо холод, аудитория двести двадцать три, по-прежнему бесперспективные лица и полтора часа новой информации о пределах, которые совсем скоро забудутся.

На моё удивление, на столь раннюю и не совсем запланированную лекцию пришло почти столько же ребятишек, сколько и вчера. Во время лекции я всё пытался найти в этой толпе Ингу, для которой словно и не существовали никакие там ранние утра: она всегда была естественно ухожена и приятна.

Ну, спасибо хоть, что снова стала приходить на мои лекции!

Сегодняшний наш диалог был предначертан самой судьбой! Как сказал один из величайших людей современности: «Попытка – не пытка».

Так как Кемерова сидела на последней парте, то и покидала лекцию одной из последних.

– Инга! Постой! Есть пара предложений насчёт учебного процесса.

Она нагло и показательно проигнорировала мои попытки привлечь её внимание, с каменным лицом пройдя мимо меня.