Сахар на обветренных губах (СИ)

— Угу, — подарив ему нервную улыбку, я рванула в прихожую, где быстро надела верхнюю одежду. Проверила телефон в боковом кармане рюкзака и сразу покинула квартиру, хлопнув дверью.

Сбежала на пролёт ниже и застыла, задрав голову и прислушиваясь, не последует ли этот маньяк за мной.

Ничего. Полная тишина.

Он просто отпустил меня, как сделал бы любой нормальный человек.

И всё-таки он странный.

Глава 28

Сон без телефона под рукой начал аукаться уже в автобусе по пути домой.

Пропущенные звонки от мамы и от отчима. Смс-ки от Вики с вопросами о том, куда я пропала сразу после драки. И почему я, вообще, полезла в эту драку без неё?

Будто меня кто-то спрашивал о том, когда мне удобнее всего драться.

Несколько сообщений от Колесникова с вопросами о том, всё ли у меня хорошо.

Пока я не попала домой, у меня всё просто отлично.

Перезванивать родителям не стала. И дураку понятно, что ничего хорошего от них я не услышу.

Если мама может звонить по так пустякам, как сказать, что купить на ужин, то отчим звонит только в крайний случаях: либо, когда пьян и хочет, чтобы я купила добавки, либо, чтобы купила сигарет, и самый нежелательный повод для его звонков — команда «быстро домой». Значит она, что через звонок бить меня ему неудобно.

Мысленно молюсь о том, что родители снова начали пить и звонили, чтобы я купила добавки. Но интуиция моя подсказывала мне, что слухи о драке дошли до них.

Всё-таки, не зря отчим козырял знакомыми в деканате. Наверняка, ему уже позвонили и обо всём рассказали в самых ярких красках.

Теперь и мне придётся рассказать, как всё было на самом деле.

Я открыла дверь своим ключом, вошла в квартиру, где помимо уже въевшегося во все стены запаха жаренного лука, почувствовала, насколько наэлектризована атмосфера.

— Алёнка… — успела только обронить мама, дрогнувшим голосом.

Последнее, что я успела разглядеть в её глазах — страх и жалость.

— Пришла?! — отчим церемониться не стал. Широкими шагами, словно вбивая свои ступни в пол, он шёл из комнаты точно на меня. Я не успела даже наклониться к ботинкам, чтобы расшнуровать их, как отчим схватил меня за грудки. Он крепко сжал ткань куртки в кулаках и тряхнул меня так сильно, что рюкзак свалился с моего плеча, а сама я даже толком не успела среагировать. — Ты что творишь, сука?! — в лицо ударило вонючее облако дерьма и сигарет. — Ты знаешь, сколько я сегодня дерьма наслушался? Знаешь?! Знаешь, кто мне звонил? — он снова встряхнул меня. Капли его слюней летели точно мне в лицо. — Ты хоть соображаешь, чья она дочка? Да её папаша может всех нас с кишками купить и чучела из нас сделать!

— Папа, не надо! — из своей комнаты вылетела заплаканная Катька и попыталась оттащить от меня отца. — Папа, она так больше не будет!

— Не лезь, Кать! — мама прикрикнула на Катю и, подхватив ту на руки, унесла обратно в комнату.

— Чё ты молчишь, тварина?! — ещё немного, и у меня точно будет сотрясение от тряски, что он мне сейчас устроил.

— Она первая начала, — процедила я, глядя ему прямо в болотистые глаза. — Я просто шла в универ и никого не трогала.

— Не трогала она, — выплюнул отчим и брезгливо оттолкнул меня от себя. Не успев вовремя среагировать, я пошатнулась и едва успела ухватиться за висящие рядом куртки. Твёрдо встав на ноги, встала прямо, смотрела на отчима и просто ждала, что он сделает дальше. — Как дал бы! — сдавленно бросил отчим и замахнулся пятерней с широко расставленными пальцами. Я машинально втянула голову в плечи и зажмурила глаза, но удара не последовало. Отчим начал расхаживать из стороны в сторону и оправлять растянутую, застиранную футболку на выпирающем пузе. — Завтра же пойдёшь и извинишься перед этой девкой. Поняла?

— Нет, — с каменным лицом я смотрела на его краснеющую морду и давала понять, что моё решение — окончательное.

Отчим замер на месте, перестав мерить прихожую шагами. Несколько секунд он взглядом сверлил в моём лицо дыру, а затем подошёл ближе, чтобы снова обдать меня вонью из своего рта.

— Я сказал, пойдёшь и извинишься, — его голос опустился до тихих угрожающих ноток. — Поняла?

— Я не буду. Перед ней. Извиняться, — процедила я, желая каждое сказанное мной слово вдолбить молотком прямо ему в лоб.

Хлёсткая пощёчина на мгновение ослепила и дезориентировала. Он снова схватил меня за куртку, но теперь поволок за собой в мою комнату. Открыл дверь и закинул меня в темное пространство.

Я вновь ободрала ладони. Левое колено, уже повидавшее сегодня мало приятного, прострелило острой болью.

Отчим церемониться и ждать, когда я встану, не стал. Пнул меня в задницу, из-за чего я, с трудом удержавшись на руках, едва не угодила лбом в пол.

— Мало я тебя воспитываю?! — кричал он, разбрасывая что-то по моей комнате. Старая пластинка, которую я слышала миллионы раз. — Я столько бабла в тебя вложил, тварь неблагодарная! Все эти шмотки…

Именно их он сейчас разбрасывал по комнате. Даже свет не поленился включить, чтобы видеть, что лучше всего ломать.