Сахара

– Наши дорожки пересеклись четыре года назад в связи с очень неприятным выбросом химикатов из Испании в Средиземное море. Одно из его судов, перевозившее канцерогенные химические отходы для захоронения в Алжире, потерпело в шторм аварию и затонуло. Лично я думаю, что затопление судна явилось результатом комбинации, в которой и страховка урывалась, и незаконно хоронился груз. Как выяснилось, алжирские власти вовсе не собирались давать разрешение на захоронение отходов. Затем Массард лгал и изворачивался, цепляясь за всевозможные параграфы, чтобы избежать ответственности за устроенный переполох. Так что после того как пожмете этому парню руку и соберетесь уходить, не забудьте пересчитать пальцы.

Ганн обратился к Уэбстеру:

– Спутники, собирающие разведывательную информацию, могут из космоса даже газету прочитать. Почему бы нам не запустить один над севером пустыни от Гао, чтобы отыскать Питта и Джордино?

Уэбстер покачал головой:

– Не выйдет. Мои знакомые в Национальном управлении безопасности заняты тем, что ведут подсчет с неба новых китайских ракет, следят за продолжением гражданской войны в Приднестровье и за пограничными столкновениями между Сирией и Ираком. Они просто не захотят уделить нам время разведывательного поиска для обнаружения двух гражданских лиц в пустыне Сахара. Я могу попробовать найти их с помощью последней модели «ГеоСата», но не уверен, в состоянии ли он различить человеческие фигуры на такой неровной поверхности, как пустыня Сахара.

– А не проявятся они на фоне песчаной дюны? – спросил Чэпмен.

Уэбстер покачал головой:

– Ни один из путешествующих в здравом уме по пустыне не станет двигаться по мягкому песку дюн. Даже кочевники обходят их. Бродить по дюнам – верная смерть. Питт и Джордино наверняка соображают, что их надо избегать, как чумы.

– Но вы все-таки проведите наблюдения и съемку, – настаивал Сэндекер.

Уэбстер кивнул. Он был лыс и не имел никаких признаков шеи. Круглый животик свешивался через ремень, и весь он напоминал типичного мелкого дельца.

– У меня есть добрый друг, работающий ведущим аналитиком в Пентагоне. Он эксперт по спутниковой разведке в пустыне. Я думаю, что смогу поговорить с ним по душам, чтобы он просмотрел снимки с нашего «ГеоСата» на своем мощном компьютерном увеличителе.

– Я благодарен вам за такое решение, – искренне сказал Сэндекер.

– Если они там, то только он и сможет обнаружить их, – пообещал ему Уэбстер.

– А не разглядел ваш спутник следов самолета, на котором летела группа, изучавшая заболевание? – спросила Мьюриэл.

– Боюсь, пока нет. Во время последнего прохождения спутника над Мали ничего не было отмечено, кроме небольшого дымка, поднимающегося в одном месте по ходу движения камеры. Надеемся, что на следующем витке мы получим более подробный снимок. Но это может оказаться просто костер какого-нибудь кочевника.

– А разве в этой части Сахары достаточно дров для хорошего костра? – на полном серьезе спросил Сэндекер.

Ганн выглядел растерянным.

– О какой группе исследователей вы говорите?

– В Мали недавно прибыла группа ученых из Всемирной организации здравоохранения, – пояснила Мьюриэл. – Они искали причину распространения странного бедствия, отмеченного в пустынных деревушках кочевников. Их самолет исчез где-то между Мали и Каиром.

– Не было ли в этой группе одной женщины? Биохимика?

– Биохимиком группы была доктор Ева Рохас, – ответила Мьюриэл. – Мне доводилось с ней сотрудничать в одном проекте в Гаити.

– Ты знаешь ее? – спросил Сэндекер Ганна.

– Не я, Питт. Он назначил ей свидание в Каире.

– Ну, может, и хорошо, что он ничего об этом не знает, – сказал Сэндекер. – У него и так хватает проблем.

– Но ведь подтверждения о катастрофе еще не было, – с надеждой заметил Холланд.

– Может быть, они совершили вынужденную посадку в пустыне и остались живы, – предположила Мьюриэл.

Уэбстер покачал головой:

– Боюсь, нам просто хочется так думать. Наверняка к этому делу приложил свои грязные руки генерал Казим.

Ганн вспомнил:

– Незадолго до того, как я прыгнул в реку, Питт и Джордино беседовали с этим генералом по судовому радио. У меня сложилось впечатление, что это отвратительный тип.

– Жестокий, как все ближневосточные диктаторы, – сказал Сэндекер. – И иметь с ним дело вдвойне тяжело. Он даже не захочет встречаться и разговаривать с дипломатами из нашего государственного департамента, пока они не вручат ему жирный куш по линии помощи зарубежным странам.

Мьюриэл добавила:

– Он игнорирует Организацию Объединенных Наций и отказывается от любой заграничной помощи, которая могла бы облегчить существование народа его страны.

Уэбстер кивнул:

– Борцы за права человека, имеющие глупость въехать в Мали и протестовать, попросту исчезают.

– Он и Массард – два сапога пара, – сказал Ходж. – Они вдвоем ограбили эту страну и довели ее до полной нищеты.

Лицо Сэндекера стало жестким.

– Это не наша забота. Потому что не будет ни Мали, ни Западной Африки и ничего вообще на Земле, если мы не остановим красную волну. Так что давайте сразу отбросим все несущественное.

Снова заговорил Чэпмен: