Сахара — не только песок

Самый известный из таких живых маяков пустыни — тенерское дерево. Если дома у вас есть обычная карта Северной Африки масштабом 1:16000000, то в эрге Тенере, на восток от горного массива Аир, можно найти кружочек с надписью «агбге» — «дерево». (На карте Европы такого же масштаба кружочком были бы обозначены города наподобие Остравы или Кошице). Весной 1973 года в газетах всего мира появилось короткое сообщение, на которое вы могли не обратить внимания. У нас оно было напечатано под заголовком «Умерло самое одинокое дерево на свете». Самым грустным в этой истории было то, что дерево стало жертвой человеческой небрежности и черствости. Транссахарский грузовик, заезжавший задним ходом в тень под его крону, наехал на дерево. Оно было высотой чуть больше пяти метров, а черпало воду с глубины в десять раз большей.

Еще через полчаса езды мы увидели на безжизненной равнине еще одно неожиданное проявление жизни — газель. И хотя она вряд ли могла служить ориентиром, как упомянутое выше дерево, наши водители тотчас изменили курс и поехали прямо на нее. Но газель обратилась в бегство и быстро исчезла из виду среди небольших холмов местности. Водители остановили машины и вышли для каких-то переговоров. Затем вооружились тяжелым инструментом и полчаса трудились в ноте лица, пока не отделили прицеп от грузовика. Двое из них сели в кабину и уехали. Остальные, уставшие от жары и работы, улеглись в тени прицепа. С минуту еще было видно, как грузовик кружит на горизонте, а потом он исчез.

Грузовик не появлялся довольно долго. Найдет ли он нас вообще? Напрасные опасения, которые, кроме нас, никому и в голову не приходили. Когда ампутированная передняя часть транспорта возвращалась, всех одолевала другая забота: привезли? Привезли. В кабине была та самая газель, и мы бросились к фотоаппаратам. Однако наши экспедиторы, обычно любезные и услужливые, смотрели на наше желание запечатлеть все это документально с досадой и неприязнью. Они быстро допили кувшин и над ним длинным ножом перерезали газели горло. Затравленный зверь упал, а сосуд наполнился кровью. Пока готовилось угощение, к нам подошел «шеф» конвоя и настоятельно просил нас нигде не показывать снимки газели. Такой способ охоты здесь строго запрещен, и, если об этом случае узнают, им грозят большие неприятности. Потом, когда наступило «пиршество», каждый из нас получил свою долю, чтобы уж совсем не сомневаться в своей сопричастности ко всему.

По пути мы не раз видели рога и другие останки этого редкого животного; по всей вероятности, «улучшение питания в пути», свидетелями которого мы стали, не является чем-то необычным. Запреты и охранные меры мало помогают.

Из многих случаев истребления животных, с которыми мы столкнулись в Сахаре, этот менее всех достоин осуждения, поскольку в принципе это была охота с целью добычи пропитания. Белковая пища в Сахаре — проблема серьезная, и кочевое скотоводство, конечно же, не является идеальной формой «разведения животных» в Сахаре, как, впрочем, и в любой другой части Африки. Кочевое скотоводство способствует повреждению растительного покрова и наступлению пустыни, так как стада пасутся на одном месте и переходят на другое пастбище, только когда на прежнем не останется и травинки. Некоторые виды домашних животных (особенно козы) при недостатке пищи часто выдергиваю растения с корнем. Скученные стада при длительны стоянках разрушают поверхностные слои почвы, что в тропиках имеет столь же печальные последствия, как уничтожение растительного покрова. В условиях интенсивного солнечного облучения почва быстро высыхает и распыляется ветром, или ее смывают дожди. Дикие же животные, наоборот, быстрее перебираются с места и место и не создают больших скоплений.

Они поедают растительность так, что она не теряет способность возобновляться. И эффективность превращения растительной массы в животный белок многих диких животных выше, чем у домашних. Поэтому продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН — ФАО предложила для некоторых районе Африки разводить и отстреливать диких животных, живущих на свободе. Это заменяет в принципе кочевое скотоводство, а нарушений почвы и природных источников, к которым ведет нынешняя форма скотоводства, не происходит. Ввести такой способ производства животного белка в Сахаре труднее, чем в других частях Африки, так как этот район может прокормить чрезвычайно малое количество населения и животных здесь тоже мало.