Сакральная связь. Антология мистики

Когда он вышел на воздух, нестерпимый как дыхание смерти холод пробрал его до костей. Фонари многочисленных экипажей таинственно мерцали в темноте, пока он спускался по заснеженной лестнице, и как только тяжелая дверь захлопнулась за ним, замерли вырвавшиеся наружу звуки музыки. Ежась от озноба, он направился на запад. Видимость была ограничена длинным снопом света, поскольку его путь пролегал по грязному проходу под железнодорожным мостом, который уже начал вибрировать и содрогаться в ожидании приближающегося поезда. С грохотом пронеслись вагоны. Он поднял глаза и сквозь перекрестия балок увидел освещенный циферблат башенных часов. Оттого что сознание его было затуманено лихорадкой, все представлялось ему в искаженном виде, даже узкая кривая улочка, на которую он свернул, хватая ртом воздух, как утопающий.

– Что за безумие! – громко воскликнул он, останавливаясь в темноте. – Все это бред моего воспаленного жаром мозга. Откуда она может знать, куда идти?

У пересечения двух глухих переулков, ведущих к центру от бульвара и Десятой улицы, он снова остановился, нервно теребя пальто.

– Это все лихорадка, бред! Ее там не было.

На погруженной во мрак улице лишь тускло горел красный фонарь на углу да через дорогу мерцал свет в таверне «Виноградная лоза». Но Хелмеру казалось, что тьма вокруг то и дело озаряется слабыми всполохами огней, которые освещают ему путь сквозь черноту ночи. Старые дома безмолвно глядели друг на друга и словно поджидали его. Наконец он открыл какую-то дверь и вошел в сумрачный коридор, где маленький язычок пламени газовой лампы, как всегда, отбрасывал на стены причудливые тени, и создавалось впечатление, будто призрачный свет исходит из самых недр темноты.

– Ее там не было! Никогда не было!

Едва дыша, Хелмер запер дверь и опустился на пол. Поскольку в его мыслях царил хаос, он поднял голову и обвел взглядом большую пустую комнату, в которой, с каждой секундой все сильнее и сильнее, из блуждающих огоньков разрасталось нереально белое сияние.

– Всё будет гореть, как горю я! – сказал он нарочито громко, чтобы усмирить сжигающих его изнутри фантомов.

Внезапно он засмеялся, и пустая студия ответила ему эхом.

– Что это? – шепотом спросил он самого себя и напряг слух. – Кажется, стучали?

Кто-то стоял за дверью. С огромным трудом ему удалось подняться и отодвинуть задвижку.

– Вы? – хрипло выдохнул он.

Она торопливо вошла, волосы ее были в беспорядке, черное платье припорошено снегом.

– Кто, если не я? – прошептала она, напряженно замерев на месте. – Слышите? Моя мать опять зовет меня. Слишком поздно… Но она была со мной до конца.

В тишине, из бесконечной дали, донесся безутешный крик отчаяния: «Франсуаза!»

Хелмер упал в кресло, окруженный роем мельтешащих огоньков, и комната снова начала наполняться белым сиянием, сквозь которое он молча наблюдал за своей гостьей. Она тихонько сидела рядом, не тревожа его ни словом, ни дыханием.

Один за другим шли часы, вплетая нити времени в полотно ночи.

Словно порывы жарких ветров пустыни, меняясь как в калейдоскопе, на Хелмера накатывали грезы. Он погрузился в сон, но его безжизненные, ничего не видящие глаза по-прежнему были устремлены на нее. И так час за часом, пока белое сияние не стало угасать и не перешло в мерцание.

Когда Хелмер очнулся, вокруг царил беспросветный мрак, но сознание его прояснилось, и он слабым голосом произнес ее имя.

– Я здесь, – тихо сказала она.

– Это смерть? – спросил он, обессиленно смежив веки.

– Да. Смотрите на меня, Филип.

Он открыл глаза, на его изменившемся лице застыло глубокое удивление: перед ним на коленях стояло странное создание с широкими трепетными крыльями и пристальным взглядом, пронизывающим насквозь – и дальше, дальше…

Элджернон Блэквуд

Остров призраков

Это произошло на уединенном островке посреди большого канадского озера, берега которого жители Монреаля и Торонто облюбовали для отдыха в жаркие месяцы. Достойно сожаления, что о событиях, несомненно заслуживающих самого пристального внимания всех, кто интересуется сверхъестественными феноменами, не осталось никаких достоверных свидетельств. Увы, но это так.

Вся наша группа, около двадцати человек, в тот день вернулась в Монреаль, а я решил задержаться на одну-две недели, чтобы подтянуть свои знания по юриспруденции, ибо весьма неразумно пренебрегал занятиями летом.

Стоял поздний сентябрь, и по мере того, как северные ветры и ранние заморозки понижали температуру воды в озере, из его глубин все чаще и чаще стали всплывать форели и щуки-маскинонги. Листва кленов окрасилась в ало-золотистые тона, окрестности оглашал дикий смех гагар, которому вторили долгим эхом закрытые бухточки, где летом никогда не звучали подобные странные крики.

Я был единственным хозяином острова, а также двухэтажного коттеджа и каноэ, ничто не мешало моим занятиям, кроме бурундуков и еженедельных появлений фермера с яйцами и хлебом, так что, казалось, мне не составит труда наверстать упущенное. Да только жизнь любит преподносить сюрпризы.