Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы)

Я замер, разглядывая ее в темноте. Наши губы слились, и я почувствовал соленый привкус слез. Злость ушла, вытесненная желанием. И словно направляемые дьяволом, мы погрузились в пучину блаженства.

Я проснулся и посмотрел в окно. Первые лучи восходящего солнца уже заглядывали в комнату. Я повернулся к Рине. Она лежала на моей подушке, закрыв лицо руками. Я тихонько тронул ее за плечо.

Рина убрала руки. Ее открытые глаза были чистыми и спокойными. Она как-то неторопливо и плавно поднялась с кровати. Тело ее блестело, отливая золотом. Подняв с пола пеньюар она накинула его. Я сел, наблюдая, как она идет к туалетному столику.

– Ручка в правом верхнем ящике, – сказал я.

Она достала ручку и подписала документ.

– Ты даже не прочитала его?

Рина покачала головой.

– Зачем? Ты не можешь получить больше того, на что я согласилась.

Она была права. Документ предусматривал ее отказ от всех прав на дальнейшие иски. Взяв чек и бумаги, она направилась к двери. Около двери обернулась и посмотрела на меня.

– Когда ты вернешься с фабрики, меня уже здесь не будет.

– Ты не должна уезжать, – сказал я.

Мы посмотрели друг на друга, и я увидел печаль в ее глазах.

– Нет, Джонас, – мягко добавила она. – Из этого ничего не выйдет.

– А вдруг? – спросил я.

– Нет, Джонас. Тебе пора выходить из тени твоего отца. Он был великим человеком и ты тоже таким будешь. Но у тебя своя дорога. – Я потянулся за сигаретой на столике и молча прикурил. Дым заполнил легкие. – До свидания, Джонас, – сказала она. – Удачи тебе.

Посмотрев на нее, я хрипло произнес:

– Спасибо. До свидания, Рина.

Дверь открылась и резко захлопнулась. Я встал с кровати, подошел к окну. Солнце поднималось над горизонтом. День обещал быть жарким.

Сердце бешено заколотилось, когда я услышал позади звук открывающейся двери. Она вернулась. Я резко обернулся.

В комнату вошел Робер, держа в руках поднос. Он вежливо улыбнулся, обнажив великолепные белые зубы.

– Я подумал, что вы не против выпить чашку кофе.

* * *

Когда я приехал на фабрику, Джейк Платт находился на крыше с группой рабочих, красивших ее в белый цвет. Я улыбнулся про себя и вошел в здание.

Этот первый день был каким-то беспорядочным. Казалось, что все делается неправильно. Капсюли детонаторов, которые мы поставляли «Эндикотт Майнз», оказались бракованными, и пришлось срочно заменить партию. Третий раз в течение года Дюпон перехватил у нас правительственный заказ на поставку прессованного карбида.

Полдня я провел за изучением цифр, и в конце концов они совпали с нашим процентом прибыли. Когда я предложил пересмотреть нашу политику, Джейк Платт запротестовал. Главным его возражением против снижения уровня прироста был тот факт, что отец не видел смысла в работе, приносящей менее двенадцати процентов прибыли. Я взорвался и сказал Джейку, что теперь я управляю фабрикой, а как управлял отец – это его личное дело. Далее я доказал, что мы можем снизить цену по сравнению с Дюпоном по крайней мере на три цента за фунт.

Было пять часов, когда пришли начальники цехов с данными о производстве. Я только хотел заняться с ними, как Невада отвлек меня.

– Джонас, – окликнул он меня.

Я поднял взгляд. Невада весь день находился в кабинете – молчал, сидя в углу, и я совсем забыл о его присутствии.

– Да? – ответил я.

– Ничего, если я уеду пораньше, – спросил он. – У меня есть кое-какие дела.

– Конечно, – сказал я, просматривая производственные ведомости. – Возьми «Дьюзенберг». Меня отвезет домой Джейк.

– Нет необходимости. Я оставил свою машину на стоянке.

– Скажи Роберу, что я буду дома к восьми, как раз к обеду.

– Хорошо, Джонас. Я передам, – как-то помявшись, ответил Невада.

Я освободился несколько раньше, чем предполагал, и уже в половине восьмого остановил «Дьюзенберг» возле дома. Невада с двумя чемоданами в руках спускался по ступенькам.

Он удивленно посмотрел на меня.

– Ты приехал раньше...

– Да, – ответил я.

Невада подошел к машине и стал укладывать чемодан в багажник. Я увидел, что багажник забит вещами.

– Куда ты собрался со всем этим барахлом?

– Это мои вещи, – грубо ответил он.

– А я и не говорю, что они не твои. Я спрашиваю куда ты собрался?

– Я уезжаю.

– На охоту?

Когда я был мальчишкой, мы с Невадой всегда ездили на охоту в горы в это время года.

– Нет, – сказал он. – Совсем.

– Постой, – воскликнул я. – Ты не можешь так уйти.

Его темные глаза уставились на меня.

– Кто сказал, что не могу?

– Я. Что я буду делать без тебя?

– Ничего, все будет в порядке. Ты уже не нуждаешься в том, чтобы я вытирал твой сопливый нос. Я наблюдал за тобой последние дни.

– Но... – попытался протестовать я.

– Любая работа подходит к концу, Джонас. – Невада медленно улыбнулся. – Эту работу я выполнял почти шестнадцать лет. Теперь мне уже нечего здесь делать. Мне не нравится получать деньги, не зарабатывая их.

Я внимательно посмотрел на него. Он был прав. В нем было слишком много от мужчины, чтобы быть слугой.

– У тебя достаточно денег?

Он кивнул.

– За эти шестнадцать лет я не истратил ни цента собственных денег. Твой отец не позволял мне делать этого.

– А чем ты собираешься заняться?