Саквояжники

— Акции не стоят остатка этой суммы! — взорвался я. — Только сегодня утром я купил вдвое большее количество акций за двадцать пять тысяч.

Рина поднялась и подошла ко мне. Взгляд ее был холоден.

— Послушай, Джонас, — произнесла она ледяным тоном. — Я все взвесила. По законам штата Невада, независимо от завещания, я имею право на треть всего имущества. Я смогу опротестовать завещание, как только захочу. И если даже я не добьюсь успеха, то все равно втяну тебя в судебные передряги лет на пять. И что тогда будет с твоими планами? — Я молча уставился на нее. — Если не веришь мне, спроси у своего адвоката, — добавила она.

— Ты уже опротестовала завещание?

— Да, черт возьми, я уже сделала это. Судья Хаскелл позвонил мне сразу, как только вернулся к себе.

Я глубоко вздохнул. Следовало предположить, что старый ублюдок не простит своего поражения.

— У меня нет таких денег, — сказал я, — и у компании тоже.

— Знаю, — ответила Рина. — Но я и об этом подумала. Я получу пятьдесят тысяч на следующий день после похорон, и компания выдаст мне вексель с обязательством выплачивать по десять тысяч в течение пяти лет.

Не требовалось советоваться с адвокатом, чтобы понять, как хорошо она осведомлена в данном вопросе.

— Хорошо, — сказал я, направляясь к двери. — Пойдем вниз, Макаллистер подготовит бумаги.

— Не могу, — снова улыбнулась Рина.

— Почему?

— Но ведь я в неглиже. Как может вдова Джонаса Корда в таком виде решать деловые вопросы? — Она вернулась к туалетному столику. — Когда бумаги будут готовы, пришли их сюда.

9

Было пять часов вечера, когда мы вышли из такси перед банком в деловой части Лос-Анджелеса. Мы направились в административное помещение, расположенное в задней части здания. Макаллистер провел меня в дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен», и мы оказались в приемной.

— Мистер Макаллистер, — улыбнулась секретарша, — а мы думали вы в Неваде.

— Я был там, — ответил он. — Мистер Морони у себя?

— Я должна проверить. Иногда он уходит из офиса, не ставя меня в известность.

Она скрылась за другой дверью.

Я посмотрел на Макаллистера.

— Вот такая секретарша мне и нужна. У нее есть мозги и пышный бюст впридачу.

Он улыбнулся.

— Такие девушки получают семьдесят пять — восемьдесят долларов в неделю. Они не дешевы.

— Я буду платить за все, что мне нравится.

Секретарша, по-прежнему улыбаясь, появилась в дверях.

— Мистер Морони примет вас, мистер Макаллистер, — сказала она.

Я проследовал за ним в большой кабинет с отделанными темным деревом стенами. Посередине стоял громадный стол, за которым сидел маленький человек с проницательными темными глазами и волосами стального цвета. При нашем появлении он встал.

— Мистер Морони, это Джонас Корд, — представил меня Макаллистер.

Морони протянул руку, и я пожал ее. Это не была обычная мягкая рука банкира. Она была твердая и мозолистая, а рукопожатие крепкое. В этой руке чувствовался многолетний труд и отнюдь не за столом.

— Рад вас видеть, мистер Корд, — произнес он с легким итальянским акцентом.

— Я тоже, сэр, — вежливо ответил я.

Он подвелнас к креслам впереди стола, и мы уселись в них. Макаллистер сразу приступил к делу. Когда он закончил, Морони, сидевший за столом, слегка наклонился вперед и посмотрел на меня.

— Весьма сожалею о постигшей вас потере, — сказал он. — Судя по тому, что я слышал, ваш отец был очень необычным человеком.

— Это так, сэр, — кивнул я.

— Вы, конечно, понимаете, что его смерть несколько меняет дело?

— Мистер Морони, я не пытался вдаваться в технические детали этого вопроса, но мне казалось, что ссуда была предложена компании «Корд Эксплоузивз», а не моему отцу или мне.

Морони улыбнулся.

— Хороший банкир дает ссуду компаниям, но всегда имеет в виду людей, которые стоят за ними.

— У меня мало опыта, сэр, но я думаю, что для хорошего банкира главное получить надежное обеспечение под ссуду. Мне кажется, это было оговорено в соглашении между вами и мистером Макаллистером.

Улыбнувшись, Морони выпрямился в кресле и достал сигару. Он раскурил ее и посмотрел на меня сквозь клубы дыма.

Мистер Корд, скажите, пожалуйста, как вы представляете себе основную ответственность заемщика?

— Извлечь доход из ссуды.

Я сказал заемщика, мистер Корд, а не кредитора.

— Я понял вас, мистер Морони. Но если я чувствую, что не сумею извлечь доход из ссуды, которую вы собираетесь предоставить мне, то вообще нет смысла говорить об этом.

— И каким образом вы намерены получить этот доход? — спросил он. — Вы хорошо знаете свое дело?

— Не так хорошо, как должен бы. Безусловно, не так хорошо, как буду знать через неделю, через месяц, через год. Наступит завтра, а вместе с ним и новое время. Предоставятся новые возможности делать деньги, каких не было во времена моего отца. И я воспользуюсь этим.

— Мне кажется, вы возлагаете надежды на эту новую продукцию, оговоренную в германском контракте?

— Частично, — ответил я, хотя и не вспомнил об этом, пока он не напомнил.

— В какой степени вы знакомы с производством пластмасс?

— Довольно слабо, — признался я.

— А почему вы так уверены, что это стоящее дело?