Саладин, благородный герой ислама

Для Саладина нет ничего, что нельзя разрешить в рамках высшего Закона. Но именно эти рамки сковывают его экспансию. Отвоевывая у христиан мусульманские земли, он только восстанавливает справедливость, но при этом не стремится захватить новые территории, находящиеся под властью христиан. Убивая Рено де Шатильона и милуя Рено Сидонского, он точно так же осуществляет акт справедливости, в первом случае наказывая рыцаря за его глумление над основами веры, а во втором — милуя очаровательного обманщика за его уважение и интерес к исламу. Все, что делает Саладин, есть чистый ислам без примеси низкой корысти или бессмысленной жестокости. Аналогичным образом ведут себя и восточные христиане, живущие на землях Сирии и Палестины. Они тоже подчиняются Закону, соблюдают договора и живут в мире с мусульманами. Но совершенно иное — крестоносцы-франки. Это невежественные авантюристы, грубые, вероломные и жестокие, которые ищут приключений на Святой Земле. Они не следуют Закону, потому что не знают его (за них все знает папа и ведущие их пастыри). Они не отличаются утонченностью манер, потому что всю жизнь проводят в походах и не читают книг. Они способны на самый гнусный разврат, на самые дерзкие, оскорбительные выходки. Они не знают пути, которым идут, они больны видениями, которые еще больше распаляют их фанатизм.

Ислам эпохи Саладина — это уже старая, высокоразвитая культура со своими традициями, цитатами и литературными контекстами. У франков нет ничего, кроме желания денег, власти и славы. Но в этом и их сила. Они идут в неведомое, стремятся к новому и готовы не возвращаться назад, потому что мир позади не имеет для них большой цены. Их путешествие — большая прогулка в инобытие, может быть, даже в некое преддверие будущего рая. Такова цивилизация западных христиан. Ведомые авантюрным духом, они не хотят возвращаться домой. В дальнем походе заканчивается их война и начинается другая жизнь. Воины влюбляются, обзаводятся семьями, затем часть из них навеки поселяется в обетованной стране, а другая часть привозит семьи в родовой замок. У мусульман рыцари Европы в конце концов научаются благородству, а деликатность восточного человека превращается у них в этикет. С этими новыми качествами они вступают в новые крестовые походы. Ислам отступает перед их слепым натиском и желанием иного, потому что воин ислама не может пойти «туда не знаю куда». Он хотел бы заключить весь мир в рамки разумных и понятных законов. Мусульманин выполняет предписанное, изучает представимое и ждет обещанного. Не потому ли, благородный и строгий, он проигрывает битву за будущее вероломному и хаотичному католику, который сам не знает, чего пожелает его левая нога?

Книга А. Шамдора провоцирует читателя на самостоятельные размышления об идеалах ислама и христианства. Чтобы понять мусульманина и добиться его расположения, следует говорить на понятном ему языке Закона, цитируя Коран, сунну и благочестивые стихи. Чтобы понять европейского христианина, нужно всей душой устремиться в мир его фантазии о прекрасном будущем и последовать за ним в неизведанные дали — будь то дали познания или искусства. Продолжить эти размышления о дилемме закона и благодати мы предоставляем тому, кто держит книгу о Саладине в своих руках.

В. В. Емельянов

Глава I Великие потрясения мусульманского мира накануне крестовых походов

И, единственного, отдельно

Я заметил Саладина.

Данте