Саладин

Тем временем популярность Нур ад-Дина росла, так как его окружение повсюду распускало слухи о его небывалой скромности, благочестии и верности делу ислама. В значительной степени эти слухи были правдивы: в отличие от отца Нур ад-Дин ревностно следовал всем предписаниям ислама и не только сам не брал в рот вина, но и категорически запретил его употребление в армии, в которой до того трудно было найти хоть одного трезвенника. Кроме того, он запретил игру на флейтах и других «неисламских» инструментах и стал строить в Алеппо одну богословскую школу за другой.

Одновременно Нур ад-Дин вместе с верным военачальником Ширкухом Асад ад-Дином стал обдумывать план «освобождения» (понятно, что правитель Алеппо, как и все мусульмане, использовал именно это слово) Иерусалима и всей Святой земли от «неверных», то есть от ненавистных европейских захватчиков.

Обсуждая этот вопрос, Свет и Лев Веры пришли к выводу, что такая победа возможна лишь при условии, что на сотни и сотни миль вокруг Иерусалимского королевства возникнет единое мусульманское территориальное пространство. В этом случае франкам неоткуда будет ждать помощи и, одновременно, они не смогут заключать сепаратные договоры с враждующими между собой исламскими правителями. Это пространство должно было включать в себя всю Сирию и Египет, но начинать его создание надо было, разумеется, именно с Сирии. У Нур ад-Дина в руках уже был Алеппо, но теперь ему надо было получить в свои руки ключи от Дамаска и Мосула, а уже потом подумать, как решать проблему Египта.

Ряд историков Средневековья, пытаясь принизить роль Салах ад-Дина, настаивают на том, что вся стратегия и тактика завоевания Иерусалима была, по существу, разработана Нур ад-Дином.

Салах ад-Дин же, по их версии, попросту в назначенный час узурпировал власть, привел этот план в исполнение и таким образом сорвал лавры, предназначенные Зенгидам (Зангидам).

Но даже если это на самом деле так (что весьма спорно), это нисколько не умаляет деяний Салах ад-Дина, так как одно дело — задумать план, и совсем другое — реализовать его в жизнь. Истории известно немало случаев, когда самые блестящие, безукоризненно выстроенные с точки зрения логики планы рушились из-за бездарности и некомпетентности их исполнителей.

А потому не стоит пытаться отнять у Салах ад-Дина его великие победы. Как, впрочем, не стоит оспаривать и заслуги Нур ад-Дина. Он и в самом деле задумал объединение исламских земель Ближнего Востока в единый кулак. Движимый своим замыслом, Нур ад-Дин дважды появлялся под стенами Дамаска. Каждый раз он заявлял, что ставит своей целью защитить горожан от бесчинств франков и объединить силы мусульман для войны с ними. Абак в ответ призвал в первый раз на помощь короля Балдуина III и впустил его рыцарей в город, что, понятно, вызвало возмущение жителей.

Тогда Нур ад-Дин подбросил Абаку дезинформацию о том, что его ближайшее окружение, сопротивляющееся сдаче Дамаска, замышляет на самом деле его убийство. В результате юный правитель казнил самых преданных ему людей и, по сути, оказался в изоляции. Но странное дело: при этом он не тронул Айюба Надж ад-Дина, который по-прежнему оставался фактическим комендантом города.

Вокруг того, какую роль сыграл в дальнейших событиях Айюб, историки спорят до сих пор. Но вероятнее всего, правы те, кто убежден, что отец Салах ад-Дина был главой заговорщиков в Дамаске, так как придерживался своего давнего убеждения, что следует любой ценой избегать кровопролития между мусульманами. Возможно, именно он убедил большинство солдат гарнизона не оказывать сопротивления при штурме и сдать город без боя.

Как бы то ни было, 18 апреля 1154 года Нур ад-Дин и Ширкух снова подошли к Дамаску. Абак в ответ вновь отправил Балдуину послание с просьбой о помощи, но король Иерусалимский не успел: 25 апреля солдаты Нур ад-Дина, не встретив сопротивления, поднялись на стены города. Здесь же, на крепостной стене Дамаска встретились и обнялись братья Айюб и Ширкух.

Население города, по сообщению историка Ибн аль-Каланиси, встретило въезд Нур ад-Дина в городские ворота с ликованием. Стараясь следовать своему имиджу справедливого и милосердного правителя, Нур ад-Дин не только не тронул Абака, но и щедро наделил его землями и позволил уйти из города вместе со всем имуществом и домочадцами. А Айюб Надж ад-Дин, как нетрудно догадаться, вскоре вошел в ближайшее окружение Нур ад-Дина, став его советником. Вместе с Айюбом в число новых придворных нового правителя Дамаска вошел его сын и наследник, 26-летний Салах ад-Дин.

* * *

Жизнь при дворе, участие вместе с отцом и дядей в проводимых Нур ад-Дином совещаниях, безусловно, стали для Салах ад-Дина отличной школой управления государством.