Саладин

Салах ад-Дин хотел закричать и вскочить на ноги, но странная сила сковала его уста и все члены. Постояв возле него, таинственный посетитель исчез так же внезапно, как и появился, оставив у ложа отравленную лепешку и записку с четырьмя словами: «Ты в нашей власти».

В этот момент Салах ад-Дин пришел в себя, закричал, призывая стражу, и вбежавшие в его шатер воины стали уверять, что никого и ничего не видели. После этого напуганный Салах ад-Дин велел снять осаду с Масиафа и больше никогда не пытался угрожать ассасинам.

Но это, повторим, легенда, вдобавок рассказанная неким Абу Фиразом, который сам был верным адептом этой шиитской секты. Правда, те, кто анализирует эту легенду, не исключают, что все именно так и было, но склонны объяснять происшедшее не некими мистическими возможностями шейха Синана, а тем, что он владел групповым и индивидуальным гипнозом.

По другой, более правдоподобной версии, также рассказываемой ассасинами, шейх ас-Синан направил дяде Салах ад-Дина со стороны матери письмо, в котором просил передать племяннику, что если тот продолжит войну с ним, то будут убиты все Айюбиды до единого. Так как Салах ад-Дин уже знал повадки ассасинов, то эта угроза подействовала, и он дал приказ отступать.

И все же наиболее правдоподобной выглядит версия, согласно которой Салах ад-Дин и в самом деле встретился с глазу на глаз с шейхом ас-Синаном и заключил с ним мир. Во всяком случае, иначе трудно объяснить, почему после 1176 года на Салах ад-Дина не было совершено ни одного покушения со стороны ассасинов, а когда последним понадобилась помощь, он направил к ним свои войска.

Если такой договор и в самом деле был достигнут, то он был необычайно мудрым шагом со стороны Салах ад-Дина. Во-первых, он теперь мог не опасаться не только за свою жизнь, но и того, что ассасины заключат союз с его врагами — как мусульманами, так и франками, а во-вторых, он гарантировал пусть и временное, но прекращение распрей между суннитами и шиитами внутри страны.

* * *

В те самые дни, когда Салах ад-Дин вел кампанию против ассасинов, Балдуин IV решил воспользоваться ситуацией, совершил рейд к Баальбеку и нанес на подступах к нему поражение брату султана Туран-шаху. Но узнав о возвращении Садах ад-Дина из центральной Сирии, юный король тут же развернул армию.

В сентябре 1176 года, оставив правителем Дамаска еще одного своего брата, Шаме ад-Дина, Салах ад-Дин вернулся в Египет — чтобы убедиться, что оставленные там сановники справляются с управлением государством, привести в порядок дела, а заодно и передохнуть.

И в Алеппо, и в Мосуле, и в Иерусалиме все понимали, что эта отлучка будет недолгой: как только Салах ад-Дин накопит силы, он снова появится в этих местах, но на этот раз его целью станут ненавистные франки.

В Иерусалимском королевстве жили ожиданием новых боев. А в Каире тем временем начали чеканить монеты с полным титулом Салах ад-Дина — Аль-Малик ан-Насир Салах ад-Дунийа ва-д-Дин Абуль-Музаффар Юсуф ибн Айюб, и сам багдадский халиф в своих посланиях начал обращаться к Салах ад-Дину не иначе как «султан Египта и Сирии».

Глава восьмая ПО ЗАКОНАМ ЧЕСТИ

Прежде чем продолжить повествование о Салах ад-Дине, просто необходимо сказать хотя бы несколько слов о Балдуине IV — одной из самых прекрасных и трагических фигур истории Средневековья.

Балдуину было девять лет, когда его дядя граф Раймунд III Триполийский заметил, что, играя с другими детьми, тот не реагирует на щипки и удары[47]. Подозвав племянника, Раймунд больно уколол его в руку, но мальчик даже глазом не моргнул. Так стало ясно, что маленький наследник престола болен проказой — болезнью, одно название которой наводило ужас на его современников.

Как уже было сказано, Балдуину было 13 лет, когда его отец король Амори умер, и он взошел на трон. Взошел благодаря тому же Раймунду Триполийскому, сумевшему сломить сопротивление иерусалимских баронов, не желавших видеть на троне прокаженного, а затем и ставшему регентом при юном монархе.

Однако очень скоро Раймунд опостылел Балдуину своими назойливыми советами и поучениями, и в 1177 году, придравшись к пустяку, Балдуин приказал своему воспитателю (вместе с которым уже успел совершить несколько вылазок против сарацин) покинуть столицу. Граф Раймунд поначалу отказывался верить своим ушам, но король был тверд. Повзрослев, Балдуин понял, что совершил ошибку, и перед смертью будет настаивать, чтобы именно Раймунд стал регентом его малолетнего преемника Балдуина (Бодуэна) V.

После удаления Раймунда все в Иерусалиме стали ждать скорой смерти короля, гадая, кто же станет мужем недавно овдовевшей юной сестры Балдуина Сибиллы, а заодно и наследником престола. Болезнь короля между тем развивалась. Грузный, всегда напудренный, нарумяненный и умащенный благовониями, чтобы скрыть язвы проказы и тяжелый запах заживо разлагающегося тела, Балдуин, тем не менее, проявил себя как дальновидный властитель и талантливый полководец.