Сальери

Он уже был болен, когда уехал в Прагу, куда его вызвали для сочинения оперы “Милосердие Тита” к коронации императора Леопольда II. По возвращении в Вену он начал писать “Реквием”. Ослабленный от переутомления, он страдал от глубокой меланхолии, и это вынудило госпожу Моцарт забрать у него партитуру. Эта мера и заботы врача позволили ему сочинить его знаменитую Масонскую кантату, успех которой оживил его до такой степени, что госпожа Моцарт не смогла отказать ему в мольбах вернуть партитуру “Реквиема “, закончить который у него не хватило времени. Через несколько дней после возобновления работы его приступы усилились, а силы совсем истощились: он уже не мог подняться с постели и в ночь на 5 декабря умер.

Моцарт долгое время жил в некоем предчувствии смерти. Я помню, как мой учитель Гайдн рассказал мне, что перед его первой поездкой в Лондон (в конце 1790 года) Моцарт пришел проститься с ним. И он сказал со слезами на глазах: “Отец мой, я боюсь, что мы видимся в последний раз!” Гайдн, который был намного старше Моцарта, посчитал, что это именно его возраст и опасности, которым подвергаешься во время путешествия, вдохновили Моцарта на подобные страхи.

Не будучи близкими друзьями, Моцарт и Сальери испытывали друг к другу всё, что должны взаимно испытывать люди, обладающие высшими заслугами. Никто никогда не подозревал Сальери в чувстве ревности к Моцарту, и все, кто знал Сальери, скажут вместе со мной (а я его знал), что этот человек, который 58 лет на глазах у всех вел самую безупречную жизнь, не занимаясь ничем, кроме своего искусства, и используя любую возможность, чтобы сделать добро себе подобным, не может быть убийцей и сохранять в течение 33 лет, прошедших после смерти Моцарта, ту веселость духа, которая всегда была так свойственна ему и сделала его общество до такой степени привлекательным.

Даже если будет доказано, что Сальери, умирая, обвинял себя в этом ужасном преступлении, не следует так легко верить в это и распространять слова, сказанные в безумии несчастным 74-летним стариком, обремененным недугами, которые доставляли ему такую мучительную боль, что его умственные способности значительно пострадали за несколько месяцев до его смерти.

Примите, месье, и т.д.

Сигизмунд Нойкомм^{276}».

Свидетельство Игнаца Мошелеса

В октябре 1823 года известный музыкант Игнац Мошелес[55], уже в 14 лет игравший концерты собственного сочинения, навестил старого и больного Сальери в загородной клинике. Речь тому давалась ценой мучительных усилий. По словам Мошелеса, короткими отрывочными фразами композитор отверг какую-либо причастность к смерти коллеги: