Салямиллион

Наконец они достигли берега Заглавного моря. Там Берендел увидел лагерь и две дюжины эльфов, которые сидели на песке в состоянии полного уныния. Чуть дальше на берегу возвышался остов недостроенного корабля. Эльфы сидели перед своими палатками и со слезами на глазах смотрели на море. Когда путники направились к ним, они поначалу испугались, приняв их за орков, но затем сообразили, что это два странника, одетых в волчьи шкуры. И тогда они снова заплакали и вернулись к своим причитаниям. Прежде Берендел не видел, чтобы эльфы плакали. Это изумило его. Однако он удивился еще больше, когда, осмотрев их группу, подумал, что видит свою мать, сидящую на камне. В отличие от других она не рыдала, а безучастно созерцала океан. Мальчик побежал к ней с громкими криками.

— Мамочка! Мамочка! Я нашел тебя!

Он упал рядом с ней на колени. И хотя она смотрела ему в лицо, в ее глазах не было ни капли узнавания.

— Эй, а ну вставай! — приказали подбежавшие эльфы. — Что ты тут делаешь?

— Это моя мать, — рыдая, пояснил Берендел. — Я не понимаю, зачем она притворяется, что не узнает меня.

— Твоя мать? — закричали эльфы. — Быть того не может! Это наша несчастная королева. Она живет, как овощ — без речи и разума. У нее никогда не было мужа и тем более детей. Мы считаем, что проклятье Шарона лишило ее рассудка, оставив ум пустым и гладким, словно снег, недавно выпавший на поле. Она не может быть твоей матерью.

Однако, несмотря на пояснения, Беренделу казалось, что он видит перед собой не эльфийскую королеву, а свою мать, ибо у женщины было такое же прекрасное лицо и только одна целая рука. И он целовал ее ладонь и лицо, и его слезы падали на щеки и губы королевы. Внезапно она с удивлением изогнула брови, и с ее губ слетело слово «ве», что на эльфийском языке означало предлог «в» или указание на какое-то особое место. Громко ахнув, эльфы отступили на шаг. Еще бы! Королева Плюшкием уже несколько лет не проявляла никаких эмоций. А тут она осмотрелась вокруг с выражением неподдельного изумления.

— Дитя, — сказал один из эльфов. — Меня зовут Тюрин Тупохвастунг, и я являюсь вожаком этого отряда... поскольку на нашей королеве, как ты уже слышал, лежит какое-то проклятие. С тех пор как безумие пало на нее, она не произнесла ни одного слова, но ты, похоже, убрал колдовство Шарона. Кто ты такой?

— Мое имя Берендел, — ответил мальчик. — В этой женщине, которую вы называете своей королевой, я узнаю мою мать. Она и отец вырастили меня на берегу реки Оптики — в уединенном месте к востоку отсюда. Недавно моих родителей превратили в рабов, и они были вынуждены подчиниться власти Шарона. Я не знаю, каким образом моя мать оказалась здесь.

— Это какое-то недоразумение, — сказал Тюрин. — Наш отряд покинул Блэриленд и пришел на этот берег еще до того, как Шарон завоевал страну. Мы надеялись построить корабль и уплыть в Заглавное море, чтобы найти путь к Западной Понии или к другой стране, неподвластной злобному Шарону.

— Мы видели ваш корабль, — сказал Нобби. — Он построен только наполовину.

— Увы! — со вздохом согласился Тюрин.

— Увы, — подхватили остальные эльфы и покрыли свои головы темными капюшонами.

— Что «увы»? — возмутился гном. — Эй, парни, кончайте. Кто так разговаривает? Снимайте ваши капюшоны и отвечайте нам без всяких обиняков. Расскажите, что случилось.

— Построив половину корабля, мы с надеждой смотрели в будущее, — продолжил Тюрин. — Но затем к нам прискакал отряд, состоявший из орков и страшных зверей. Ими командовал человек, который носил в голове Глаз Шарона. Он заявил, что является представителем лорда Зла, и мы не могли сопротивляться ему. Его приказы были законом в наших сердцах, поскольку так действуют чары, наложенные на эльфов и людей. Он повелел нам прекратить работу над судном, и с тех пор мы не можем поднять даже доску, чтобы донести ее до корабля. Кроме того, он приказал нам сидеть на песке и любоваться морем. «Хотели убежать? — подсмеивался он. — Но теперь вы не сможете построить корабль, ибо это мой приказ, а вы должны подчиняться ему. И я не разрешаю вам переходить в другое место Блэриленда». О, как он хохотал! «Ешьте водоросли и пейте талый снег, — сказал он нам, — и считайте, что вам повезло». Затем Глаз Шарона уехал и, думаю, забыл о нас в своих путешествиях по стране. А мы застряли здесь. Время от времени слуги Шарона заглядывают к нам, смеются и уезжают куда-то...

— Если хотите, я могу достроить ваш корабль, — вмешался Берендел. — Потому что приказы Шарона не властвуют над моим сердцем.

Эльфы сильно изумились, но слова подростка оказались правдой. Двенадцать следующих дней Берендел заканчивал строительство судна, и Нобби помогал ему, чем мог. За это время песок на берегу оттаял, снег сошел, и вместо него на дюнах выросла зеленая трава. И снова эльфы дивились чуду.

— Действительно, о юный Берендел, — сказали они. — Проклятие Шарона не властвует над тобой. Ты мал годами, но велик в своей силе!