Салюты

— Должны. Родителям. Ты разве не заметил, как они сблизились в последнее время, когда мы больше стали проводить время вместе?

— А ты разве не заметила, что это лишь игра?

— Что ты имеешь ввиду? — Я оборачиваюсь, когда он наконец-то высовывает свою голову из под одеяла, и сонно отвечает:

— Они проводят время вместе из-за нас, ведь мы их дети. Между ними теперь дружеские отношения, но не более того, они упорно скрывают разрыв, но у них обоих уже есть замена друг другу... Я подслушал это совершенно случайно, когда пришел с тренировки. Прости, что не говорил тебе раньше, так вышло…

— Хочешь сказать...Они разведены?

— Вроде еще нет.

 Молчание. Дастин по-прежнему нежился в теплой постели, я сидела на краю своей не заправленной, что стояла напротив его, и пыталась переварить слова брата.

— Ты расстроена?

— А ты нет?

— Конечно расстроен, но к нашему общему сожалению, с этим ничего не поделаешь, все эти ссоры к этому и шли, они бы все равно разошлись, но ведь все могло сложиться и намного хуже, они ведь остались друзьями, и это неплохо.

— И что теперь делать?

— Наслаждаться обществом родителей, другого варианта я не вижу.

Мысли о Детройте мгновенно улетучились из моей головы, как только Дастин рассказал мне всю правду о родителях. Я все время прокручивала в голове отдельные моменты, что жила с ними, и ничего странного с их стороны я не замечала, все было как обычно, они шутили, смеялись, иногда о чем-то шушукались с друг другом... Но я думала что злоба, что когда-то зародилась между ними, исчезла, а по словам Дастина, оказывается, нет, она все окончательно разрушила.

 Тогда почему они ничего не рассказали? Зачем скрывать это? Не понимаю.

Даже тогда, наблюдая за ними с заднего сиденья машины, когда мы ехали к тете Саре, я видела как они держатся за руки, и это окончательно меня запутало…

У меня даже на мгновение появилась мысль, что это было лишь какой-то неудачной шуткой, но с другой же стороны, это ведь на Дастина совершенно не похоже, зачем ему так говорить? Причем же на собственных родителей, которых он любит так же, как и я. Думаю, смысла спрашивать у него про это не было никакого, потому что он наверняка подумает что я ему и вовсе не доверяю, хотя это совершенно не так, да и вообще, пожалуй, мы только друг другу в последнее время доверять и можем.

— Может быть это не совсем подходящее время для подобного разговора, — говорит мама негромким голосом, повернувшись ко мне на переднем сидении, когда папа и Дастин отправились в магазин, а нас в машине оставили у бензоколонки, — но скорее всего, когда мы приедем к Бушам, мы не сможем остаться наедине и поговорить.

— Да, меня тоже интересует кое-какая информация.

— Позволь, я первая. Я не смогу поговорить об этом при твоем отце, он взбесится, узнав.

— Узнав о чем?

Прикусив нижнюю губу, она отводит взгляд куда-то в сторону, кажется, на спинку соседнего сиденья, затем возвращает на меня и продолжает уже не таким уверенным голосом:

— От Эдварда мне стало кое-что известно. Скажи пожалуйста, то, что ты ему рассказывала, ты говорила на полном серьезе?

 Я лишь на пару секунд замолчала, стараясь понять что именно она имеет ввиду.

— О чем ты?

— Ну, о твоем отношении к девушкам... К девушке… К Розмари.

Он рассказал ей?

По-моему, мое сердце сейчас стучит намного громче включенного радио, что играет в салоне на заднем плане. Мне на мгновенье показалось что это лишь подобная фантазия, что была с Келли, например. Почему нет? Но стоило мне хорошенько ущипнуть себя за руку чтобы убедиться что это уж точно реальность, я ощутила как волнение накатило с новой силой: горящие щеки, дрожащие колени, невнятная речь. Мм, что-то мне не хорошо.

— Я...Кхм... Если я скажу "да", — говорю я тише, чем хотелось бы, — твое мнение обо мне как-то изменится?

— Ну что ты, нет, просто... Просто никогда бы не подумала...Ну... Ох, Это оказалось труднее, чем я себе это представляла.

— Никогда бы не подумала что твоя любимая дочь не оправдает твоих ожиданий, так? Даже мне от этой мысли иногда становится не по себе, зная ваше отношение к...

Я сразу же замолкаю, когда дверь открывается и в салон садится Дастин, после пару минут проведенных в тишине, возвращается и отец.

 Признаться честно, я даже и не знала что теперь думать. Мне скорее всего теперь будет неудобно перед мамой, вряд-ли я смогу с ней открыто поговорить о своих чувствах, да я даже в глаза ей нормально посмотреть не смогу!

 Надо что-то придумать.

Нас встретил дядя Эрл.

— Привет дружному семейству, — проговорил тот бодрым, но немного хриплым голосом, отпив, судя по запаху, горячий кофе.

 При слове «дружная семейство» меня передернула, и я почувствовала на себе сочувствующий взгляд брата что положил мне на плечо свою ладонь.

— Я конечно же прекрасно понимаю твои чувства, Алекс, — говорит он тихим голосом, —Но не стоит воспринимать все настолько близко к сердцу, ты только больше мучаешь себя этим.