Салочки. Я тебя догнал

Но, к ужасу, меня уже уносили от горящего автомобиля. Вся процессия человек из пяти удалялась, а Олег оставался там. В горящем авто. Я стала вопить и лягаться что было мочи.

Но силы явно были неравны. Что им мои потуги? Словно я была маленьким жуком, которого проще задавить. Внутри нарастала паника. Всего пару раз в жизни меня накрывало такое чувство отчаяния.

Пожар разгорался на глазах. Становилось все красивее и опаснее. Мне дали пинка, но я даже не заметила этого. Лишь прилипла взглядом к поднимающемуся столбу искр и языков пламени.

Жадно ловила звуки, но не слышала, чтобы Олег выбрался из машины.

– Извиняюсь, принцесса, сегодня мне моя шкура дороже вонючего мажора. Там все искорежено, и не представляю, как выковыривать оттуда полудохлое тело.

– Да ни один из вас и мизинца на его ноге не стоит! – завопила я, за что получила еще одну увесистую оплеуху.

Справа раздался противный голос, слышанный мною ранее. Скрипучий и мерзкий. От этих звуков тошнота поднималась в горлу и хотелось бежать:

– И что же в этом тупом мешке денег такого? Мордашка симпатичная? Вот пустим тебя по кругу, и по-другому запоешь.

Вокруг раздались кровожадные смешки, а я не могла оторвать глаз от остававшегося в стороне минивэна. Один столб искр, второй. А за ними и яркая вспышка взрыва, озарившая небо.

Нас тряхануло взрывной волной. Послышались восхищенные возгласы. Кто-то даже аплодировал. Но не я и не тот, кто нес меня. Кажется, я кричала. Вопила что есть мочи от ужаса.

Кажется, лицо было мокрым от слез, и я даже свалилась с того, кто нес меня. Поползла в направлении машины, ревя от боли как белуга. Кажется, меня даже били, орали и требовали прекратить истерику.

Но мне было плевать. Нутро выжгло тем самым взрывом, который оборвал жизнь человека, ставшего мне кем-то большим, чем первый мужчина. В конце я просто провалилась в беспроглядную черноту, не желая никогда просыпаться…

– А ну-ка!

Мне в лицо вылили тухлую воду, и я заворочалась. Она воняла, и вообще отовсюду доносился отвратительный запах гнили. Закашлялась и попыталась сесть.

– Неужели ее величество очухалась? А ну-ка поднимись, тварь!

Я инстинктивно сжалась, но боли не почувствовала. Разлепила глаза. Перед ними все кружилось и вертелось. А еще нестерпимо хотелось пить и есть. Настолько, что я готова была попросить об этом.

Но из горла вырывалось лишь сдавленное бульканье.

– Угомонись, Клоп, я и так потратился на нее. Почти трое суток девка в отключке валялась. А я собираюсь хоть что-то поиметь с этой заварушки, раз мы не стали забирать этого…

В голове постепенно прояснялась, и я стала различать окружающую обстановку. Я находилась явно в кабинете. Каком-то очень темном и грязном кабинете. Запахи убивали.

От них голова кружилась, и я поняла, что меня сейчас стошнит. Поэтому дернулась вперед, к какой-то вазе. И все бы ничего, но, как эти уроды выразились, я трое суток не пила и не ела.

– Фу, блин, она что, больная какая?!

Я не различала, кто говорил, пока тело сотрясали рвотные позывы. Спустя несколько минут издевательств над самой собой из последних сил бросилась к окну. Распахнула его, благо оно легко поддалось, и с наслаждением повисла на подоконнике, вдыхая нормальный воздух.

С каждым глотком свежести в голове прояснялось. Картинки складывались, и к горлу снова подкатывала тошнота. Только уже не от нестерпимой вони, а от ужаса.

Олег мертв. Сгорел заживо в искореженном автомобиле. От него, как и от родителей, теперь останутся лишь воспоминания. Ощущение его рук на коже и мерное покачивание бедер. Его улыбка и рассказы о том, как удачнее сбежать.

Прислонилась к косяку. По щекам снова катились слезы.

– Эй, ты, как там тебя? Быстрицкая? Если жить хочешь, то должна это заслужить. Зря я, что ли, тебя выхаживал? На доктора тратился и капельницы?

Только сейчас бросила усталый взгляд на свои вены. Истыканные, все в синяках. Практиканта, что ли, из местного училища вызывал? Идиот. Перевела на говорившего безразличный взгляд.

Рядом со мной стоял невысокий, крепко сбитый парень со странной татуировкой на лице. Словно клыки зверя. Зверь, вспомнила я его кличку. Он тут у них вроде главного. Значит, сдавать меня Иванютину будет он. Равнодушно процедила:

– Так сдай меня хозяину игр и получи свои бабки. В чем проблема-то? Или боишься, что без сыночка мэра будет некомплект?

Тот даже бровью не повел, а позади раздался тот самый противный голос:

– Зверь, она совсем охренела? Дай девку научить манерам, а? Хоть и тощая, да и внешность мышиная, но сойдет. Пустим быстро по кругу, и сразу станет как шелковая.

Выглянула из-за плеча Зверя и увидела мерзкое крысоподобное существо. Судя по всему, это Клоп. Вонючая шестерка, которая вякает вечно не к месту. Презрительно произнесла:

– Себя раком поставь и по кругу пусти. Хоть пальцем меня тронешь, я тебе яйца в жопу затолкаю.

Не успела закончить, как он подлетел и снова собирался ударить, но Зверь его остановил. Одним взглядом велел сесть обратно. Пока они разбирались между собой, я получила легкую передышку.