Салочки. Я тебя догнал

Мое лицо по-прежнему мелькало на всех экранах. Дедуля сбился с ног, ища внука. Прямо так волновался, что пару раз чуть в передрягу не попал. Хотя, признаюсь, не слишком бы плакала, если бы местный прокурор его подорвал.

У них там война была какая-то. Странная, идиотская и, к сожалению, очень разрушительная… Доставалось всем, и если сначала я плевала на происходящее, то потом стала следить. Словно сериал смотришь, только в главных ролях вместо хорошего и плохого два больных урода.

А еще я искала маму Олега. Хотела во чтобы то ни стало вытащить ее из лап чокнутого мужа. Чувствовала перед ней вину и, что уж греха таить, хотела ее поддержки.

В конце концов, я не смогу вечно прятаться у Веры Васильевны, она простой человек. У нее своя огромная семья. Не хочу подвергать их риску. Куда им еще беременная я.

А вот мать Олега такая же пария. Она всю жизнь под наблюдением. Скрывается. Точнее, ее скрывают, спрятав, словно заложницу. Когда я вытащу ее, мы сможем убежать вместе. Оставить этот проклятый город и уехать далеко-далеко, где все эти разборки больных властью людей нас не достанут.

Где никто не сможет догнать меня, и мой сын, а я чувствовала, что это именно сын, вырастет настолько свободным и счастливым, насколько мне хватит сил.

Но для этого его нужно обеспечить бабушкой. А там, глядишь, смогу отыскать и своего брата, если он жив еще. И еще кого-нибудь.

Хорошо, что денег у меня предостаточно. Хватит на несколько жизней, да я еще и умею их вкладывать. В общем, жизнь втроем с мамой Олега представлялась мне наилучшим вариантом.

– Так этого хватит? Карин, вылезай снова из своей скорлупки. И не вздумай срывать на мне злость, я не для этого половину города перерыла в поисках чего-то из твоего списка.

Вера Васильевна злилась. Она всегда выходила из себя, когда я скатывалась в такое состояние. Но сегодня не собиралась ни с кем ссориться или портить отношения.

Очевидно, малыш решил сменить гнев на милость. Даже не тошнило сегодня, хотя в последнее время частенько грешил таким. Я уже стала переживать. Точнее, мучиться.

– Спасибо большое! Да, я думаю, что смогу починить ноутбук.

Женщина оставила на столе запчасти. Правда, мне показалось, что она хотела кинуть ими в меня. Надо бы пересмотреть свое поведение, потому что, кажется, я достала свою бывшую экономку.

По крайней мере, ее семейство от меня прячется уже. Неоднократно наблюдала, как при виде «злобной мыши» они быстренько рассредоточивались по комнатам небольшого дома. Вся кучка угрюмых людей.

Видно, Вера Васильевна поняла, что я задумала, и села рядом. Внимательно посмотрела прямо в глаза и произнесла:

– Карина, ты прекрасно знаешь, что можешь находиться здесь столько, сколько угодно. Но сути дела это не меняет. Ты уже задумала что-то и движешься к этой цели. Лучше скажи, чем помочь. Иначе и себя доведешь, и дитя загубишь, а оно уж точно ни в чем не виновато…

Прикусила губу. Как ей сказать, что мне крайне сложно найти определенную женщину, а когда ее найду, мне будет нужно ее выкрасть? Что затея моя напоминает выпад чокнутой девки с мозгами курицы.

Осторожно отметила:

– Да, задумала, но сомневаюсь, что нормальный человек сочтет это хорошей идеей.

Внимательные глаза все еще не отрывались от моего лица. Следили и понимающе расширились. Женщина поднялась, расправила как всегда идеальный передник:

– Какая разница, что думают другие, если спать по ночам не сможешь ты? Делай, как считаешь нужным. Ты всегда умела нести ответственность за свои шаги, хотя вначале и пыталась ее перекладывать. Просто знай, что в твои восемнадцать я считаю тебя очень умной и решительной. Ну и помогу, чем смогу. А теперь иди-ка ложись. Глядишь, за ночь что изменится.

Она развернулась и вышла из небольшой комнатки, где я заседала. Такая спокойная и уравновешенная. Хотелось бы мне словить подобное состояние. Но… Пока все мои потуги заканчивались на ощущении гнетущего одиночества. Одиночества без него…

Не послушавшись совета, вновь заснула под утро. Пыталась собрать этот треклятый ноутбук. Вот чем никогда не занималась так не занималась! Проблем с починкой раньше никогда не возникало. Звонишь, вызываешь знакомого рукастого парня, и тот прямо при тебе меняет железки.

Любовь к конспирации меня и спасла. Потому что от нечего делать, чтобы не рисковать информацией, приходилось сидеть и наблюдать процесс ремонта от начала до конца.

Никогда бы не подумала, что эта информация окажется полезной. А вот пригодилось. Сидела теперь как последняя работяга и пыталась починить железки. Треклятые железки, не желавшие работать так, как мне было нужно.

В итоге уснула уже под утро, даже не заметив, что меня кто-то перенес на небольшую полутораспальную кровать с цветастым покрывалом. Чьи-то сильные руки сжали в объятиях, даря такое знакомое тепло.

Я нежилась в нем, утопая в родных запахах и ощущениях. В этот раз они были другие. Не требовательные и страстные, а нежные и успокаивающие, дарящие тепло и ласку.