Саломея

– Даже не знаю, что вам сказать! – Закрыв папку, кад– ровичка уставилась на визитершу загадочным взглядом. – Все это нам не очень подходит… И вряд ли вы сможете сразу влиться в рабочий процесс, это слишком напряженное дело. У вас ведь, наверное, есть дети?

– Сын, девять лет. Он учится в спортивной школе-интернате, так что я вижу его раз в неделю, – теряя надежду, проговорила Елена. «Я им не подхожу, глупо было рассчитывать на успех! И почему я так была уверена, что меня возьмут? Лерка права, я еще хлебну горя одна, с ребенком на руках, без мужа…»

– Вы замужем? – строго осведомилась кадровичка, сделав какую-то пометку на листе анкеты.

– Разведена.

– Значит, время работы для вас значения не имеет? Можете работать ночью?

В первый момент Елена задумалась, но осознав, что речь идет уже о конкретных условиях, вспыхнула от радости:

– Ночью? Да мне без разницы!

– Я вам ничего не обещаю, решение будут принимать в администрации. – Кадровичка снова надела очки и подарила Елене свою фирменную улыбку. Зубы у нее были сахарно-белые, идеально ровные, явно искусственные. – Но я представлю им благоприятный отзыв по результатам собеседования. Люди нам нужны, мы только что открыли филиал на Садовом кольце. Зарплаты, правда, для начала невысокие, особенно для новых сотрудников, и бонусов не предполагается в связи с кризисом, но есть большие возможности для карьерного роста. Если справитесь, будет нетрудно продвинуться. Пока рекомендую вас на должность помощника ночного администратора.

– Это… замечательно! – выдохнула Елена.

– Да? – сощурилась та. – Что же тут замечательного, можно узнать? Работать ночью очень тяжело!

– Понимаете, у меня все равно в последнее время бессонница, – с неожиданной откровенностью призналась Елена. – Мысли разные лезут, и сны неприятные… Я с удовольствием на что-нибудь отвлекусь.

– Недавно развелись? – проницательно осведомилась кадровичка.

– Только что. Собственно, развод еще впереди.

Та понимающе качнула головой, и Елене показалось, что последняя улыбка, которую подарила ей женщина, была более сердечной, чем все предыдущие, вместе взятые.

Ее обещали известить о результатах в конце недели, но Елена чувствовала себя такой окрыленной, как будто ее уже зачислили в штат большого отеля международного класса. Она даже не пыталась анализировать свои перспективы. «Уладилось это, уладится и все прочее!» – храбро сказала она себе, садясь в машину и прикидывая, не стоит ли съездить к сыну за город, чтобы сообщить ему радостную новость. Подумав, женщина все же решила не спешить и обо всем известить Артема, когда администрация утвердит ее кандидатуру.

«Буду работать ночью, отсыпаться днем. Личное время, для себя, у меня будет вечером… Чего еще желать? Начинается новая жизнь, где я снова, как в юности, свободна и ничем не связана! Как я была глупа, когда думала, что со мной уже никогда ничего не случится! Это в тридцать два года?! Ну нет, я еще, можно сказать, и не начинала радоваться жизни!»

По дороге домой Елена заехала в большой супермаркет, чтобы сделать запасы продуктов. В последние дни она совсем перестала заботиться о содержимом холодильника, благо, муж – главный потребитель еды – исчез. Когда она стояла с нагруженной тележкой в очереди перед кассой, в сумке раздался звонок мобильного телефона.

– Кира? – взволнованно произнесла она, узнав голос в трубке. – Вы знаете, что произошло?

– Меня выпустили!

– Вашего отца посадили!

Обе заговорили одновременно и разом остановились, пораженные и испуганные услышанным. Первой опомнилась Елена:

– Вы уже на свободе?!

– Да, только что вышла… – Радость, звучавшая в голосе девушки, заметно померкла. – Значит, его посадили по обвинению в краже драгоценностей?

– Вероятно, так. Журбин ничего вам не сказал на прощание?

– Сказал кое-что… – замялась Кира. – Знаете, мне бы хотелось вас увидеть. Не знаю, что делать… Хочу посоветоваться.

Елене вовсе не хотелось с нею встречаться, но, вспомнив независимый характер девушки, она поняла, что ее желание «посоветоваться» имеет совершенно исключительную ценность. «Видимо, я – единственный человек, которому она, по странному капризу судьбы, доверяет!»

– А какие у вас затруднения, Кира? – спросила она, подталкивая тележку ближе к кассе. – Вас выпустили до суда или…

– С меня сняли обвинение в убийстве! – выпалила девушка, которой явно не терпелось поделиться новостью.

– Вам удалось оправдаться?!

– Меня не могли не оправдать! – с глубоким убеждением произнесла та. – И я с самого начала знала, что так и будет, только один раз нервы сдали. Какая же я была дура, едва не сыграла на руку этому негодяю… Ну, теперь буду умнее. Сниму квартиру, а свою буду сдавать. Потом выгоню тетку из отцовской квартиры и тоже ее сдам. Это же куча денег! Поступлю в институт, я уже решила в какой. Еще увидим, сумею ли я жить своим умом!

– А я-то зачем вам нужна? – спросила Елена, слушавшая эти рассуждения с нарастающей тревогой. Ей чудилось в голосе Киры нечто лихорадочное, оптимизм девушки казался напускным. – Вы все так хорошо продумали!