Сальтеадор

— Да, в наших придорожных гостиницах ничего не найти, однако я заказывал угощение. Я узнал, какие духи она любит, — я ношу эти духи на шее в золотой коробочке, я наполнял их ароматом коридоры, по которым она проходила, комнаты, в которых она останавливалась. Я узнал ее любимые цветы, и в каждом пристанище, от Малаги до Гранады, ее ноги ступали по ним.

— А зачем же такому галантному кавалеру, как дон Рамиро, — произнес дон Фернандо с волнением в голосе, — понадобилась моя помощь, раз у него в распоряжении столько возможностей?

— Ax, любезный друг, случай, я бы сказал, провидение соединило два обстоятельства, которые должны, если не разразится беда на моем пути, привести меня к счастью.

— Какие же это обстоятельства? — спросил дон Фернандо, проводя рукой по лбу и вытирая выступивший пот.

— Отец той, которую я люблю, друг вашего отца, а вы мой друг, вы мой ангел-хранитель и приехали сегодня…

— Ну а дальше?

— Ваш отец предложил ему гостеприимство, поэтому…

— Значит, та, которую вы любите… — вымолвил дон Фернандо, стиснув зубы от ревности.

— Да неужели вы не догадываетесь, любезный друг?

Дон Фернандо оттолкнул того, кто так неудачно выбрал время, чтобы назвать его другом.

— Ни о чем я не догадываюсь, — оборвал он дона Рамиро с мрачным видом. — Как ее зовут?

— Неужели надо называть имя солнца, когда вы чувствуете его теплоту и ослеплены его лучами? Поднимите глаза, дон Фернандо. Да сможете ли и вы выдержать пламя, испепеляющее мое сердце!

Дон Фернандо поднял глаза и увидел донью Флору — она, чуть наклонившись, стояла у окна и смотрела на него с ласковой улыбкой. Они обменялись быстрым взглядом, она откинулась назад, и окно со стуком захлопнулось: девушка скрылась.

Но хоть окно и закрылось очень быстро, из него успел вылететь цветок. То был анемон.

XXV. АНЕМОН

Молодые люди кинулись поднимать случайно оброненный или брошенный намеренно цветок. Дон Фернандо был ближе к окошку и взял его.

Дон Рамиро протянул руку и сказал своему другу:

— Благодарю, любезный Фернандо! Отдайте-ка мне цветок.

— Почему же? — удивился Фернандо.

— Да ведь его бросили мне.

— Кто вам сказал?

— Никто, но кто скажет иное?

— Тот, кто не побоится прямо сказать вам об этом.

— Кто же?

— Да я.

Дон Рамиро с изумлением взглянул на дона Фернандо и только сейчас заметил, как он бледен, как судорожно сжаты его губы.

— Вы? — переспросил он, отступая на шаг. — Почему же вы?

— Потому что ту, кого вы любите, люблю я.

— Как, вы любите донью Флору? — воскликнул дон Рамиро.

— Да, люблю, — ответил дон Фернандо.

— Где вы ее видели прежде и давно ли узнали? — спросил, тоже побледнев, дон Рамиро.

— Вас это не касается!

— Но ведь я люблю ее уже больше двух лет!

— А я, быть может, люблю ее только два дня, но за это время достиг большего, чем вы за два года!

— Докажите это, дон Фернандо, или я во всеуслышание заявлю, что вы — хвастун и пятнаете имя молодой девушки.

— Вы говорили, что скакали от Малаги до Гранады впереди нее, не правда ли?

— Да, говорил.

— Вы проехали мимо харчевни «У мавританского короля»?

— Даже останавливался в ней.

— Там вы заказали обед для дона Иниго и его дочери, воскурили благовония в прихожей и приготовили букет для доньи Флоры.

— Да.

— В букете был цветок анемона.

— Ну а дальше?

— Цветок она подарила мне.

— Вам?

— Да, мне. И вот он здесь, на моем сердце, он уже увял, как увянет и этот…

— Вы сами взяли цветок из букета без ее ведома или подняли на дороге — вероятно, она уронила его нечаянно, признайтесь же в этом, и я вас прощу.

— Прощение я принимаю только от бога и от короля, — гордо ответил дон Фернандо, — и повторяю: цветок она мне подарила.

— Лжете, дон Фернандо, вы украли первый цветок, как украли и второй.

Дон Фернандо с яростным возгласом выхватил шпагу, швырнул к ногам дона Рамиро анемоны — увядший и свежий.

— Что ж, все равно — подаренный или украденный. Тот, кто через пять минут останется жив, поднимет оба.

— Хорошо! — крикнул дон Рамиро, отступая на шаг и, в свою очередь, выхватив шпагу. — Такой уговор мне по душе.

Затем он обратился к толпе, собравшейся на площади: обнаженные шпаги, блеск лезвий привлекли всеобщее любопытство.

— Послушайте, сеньоры! Подойдите ближе, нельзя сражаться без свидетелей. Если дон Фернандо убьет меня, пусть все знают, что он убил меня в поединке, а не так, как, по слухам, убил дона Альваро.

— Пусть подойдут, — согласился дон Фернандо. — Клянусь богом, они увидят нечто, заслуживающее внимания.

И молодые люди, стоя в пяти шагах друг от друга, опустили к земле шпаги и ждали, когда их окружат зрители.

Круг образовался, и кто-то сказал:

— Начинайте же, сеньоры.

Вода устремляется вперед, прорывая плотину, не с такой быстротой, с какою молодые люди с обнаженными шпагами бросились навстречу друг другу. И тут раздался крик — он несся из окна, закрытого жалюзи; крик этот заставил противников поднять головы, но не остановил их, а придал им силы.