Сальто назад (СИ)

— Они хотят нам что-то предложить? Но что? Платить кровью они отказались… А больше с этих голодранцев взять нечего. Помнишь, Леонид Ильич, как в 63 году Живков предложил Никите включить Болгарию в состав СССР? На что Никита был дурак, и то ему ума хватило отказать.

— Я знаю, что они просить будут. — Голос Брежнева снова стал неразборчив. — Базу против турок и греков. И мы не откажем. Нам базы в Болгарии и Румынии не помешают.

— За базу платить придётся, — Черненко вопросительно посмотрел на старшего товарища. — А сколько средств потребуется на строительство?

— Правильно, Костя, мыслишь, по государственному. Вот пусть болгары за всё и платят. Посмотрим, кому эти базы больше нужны.

25 февраля. Спецохотхозяйство «Завидово». Посёлок Козлово. Леонид Брежнев, Тодор Живков.

«Сегодня по приглашению ЦК КПСС в Москву прибыл глава Народной Республики Болгария Тодор Живков и сопровождающие его лица. Переговоры проходили в откровенной и деловой обстановке. Положено начало обсуждению межгосударственных отношений, осложнившихся в последнее время». — Передовицы центральных советских газет были скупы на информацию. Однако весь мир застыл в ожидании разрешения конфликта между двумя странами долгие годы клявшимися в «вечной дружбе» (сообщение ТАСС).

* * *

— Володя, сколько ты ещё будешь со своей игрушкой вокруг нас скакать? — голос Генсека, кажется, стал более разборчив. Он любит охоту, а кроме того, переговоры, что были намечены на сегодняшний день прошли как планировались. — Складывай машинку, да садись за стол. Выпьешь с нами стариками. Мяском кабаньим закуси, в диком мясе много микроэлементов.

Владимир Мусаэлян, личный фотограф вождя, не торопясь закрутил крышку на объективе, так полюбившегося ему «Зенита-19», прячет его в добротный кожаный футляр и садится с краю стола. В кармане у него компактный аппарат «Olympus XA», подарок японского фотографа. Владимиру кажется, что сейчас самое время проверить подарок в действии. Удобно же, внимания не привлекает, места не занимает, автоматика от застолья не отвлекает.

В охотничьем домике за большим столом собрались сегодня не только приглашённые болгарские руководители Тодор Живков и Мишо Димитров, но и советские высшие чиновники Громыко, Устинов и Подгорный.

— Друзья, мы сегодня хорошо поохотились, спасибо команде егерей и лично Михаилу Сергеевичу[51], — Брежнев приподнял стопку с прозрачной как слеза водкой. — У-у-у, какой кабанчик! Центнера полтора не меньше… Что скажешь, Михаил Сергеевич?

— Уж это… точно не меньше, — довольный, что его заметил сам Генеральный секретарь, поднимается егерь. Левый рукав его гимнастёрки заправлен за ремень. — Так-то… взвесить его бы надо, тогда и видно будет сколько чего… Может больше…

Живков тоже стрелял и тоже удачно. Завалил кабанчика, правда, размером поменьше, но не кабан было главной целью.

— Товарищи, у всех ли налито? — Продолжил Леонид Ильич. — Кабаны, конечно, прекрасно, да. Люблю охоту… Но кроме этого славного дела нам с товарищем Живковым удалось договориться по целому ряду вопросов. Я рад, что недопонимание, возникшее между нашими народами в последние полгода, мы преодолели. Я предлагаю выпить за советско-болгарскую дружбу. Ура!

Брежнев картинно отвёл локоть в сторону, поднёс стопку ко рту и медленно влил в себя содержимое. Все собравшиеся последовали его примеру. Выпили ледяную водку, стукнули по столешнице посудой и загремели приборами, раскладывая по тарелкам простую охотничью закуску.

Мусаэлян старался водки не пить, а только делать вид. Водку он не любил, состояние опьянения тоже ему не нравилось, а вот поснимать новым инструментом было интересно. Тем более что компактный «Olympus» так и просится в руки. Размер всего с пачку сигарет, зализанные обводы, спрятанный куда-то вглубь объектив. Очень примитивная машинка, но размеры подкупают. Малое фокусное расстояние объектива не ставит жестких требований к наводке на резкость. Для репортажной съёмки лучше не придумаешь. Сейчас самое время опробовать новую технику. Вожди сейчас выпью, расслабятся, и могут получиться очень интересные сюжеты.

* * *

Вечером состоялся телефонный разговор Живкова с Джуровым. Так как все разговоры в гостевом особняке на Ленинских горах прослушивались и фиксировались, Живков ограничился простой констатацией факта успешного начала переговоров.