Сальто назад

— Мистер, президент, всё идёт так, как мы и задумали. — Бжезинский наоборот спокоен. — Русский медведь сам идёт в расставленный для него капкан. Немцы называют такое положение «цугцванг». При любом раскладе они проиграют, а мы выиграем.

— В политике, дорогой Збиг, так не бывает. — Президент кривит губы в скептической усмешке. — Скорее наоборот, бывает, что проигрывают обе стороны.

— Смотрите сами, господин президент. Если они начинают что-то похожее на Прагу 68-го года, то получают враждебную страну. Я же вам говорил, что Польша это совсем не Чехословакия. Мы поляки очень гордый народ. Русским придётся усмирять поляков силой, и вряд ли они смогут это сделать. Это значит разрыв коммуникаций между их группировкой в Германии и частями второго эшелона в СССР. Кроме того, это увеличение и без того гигантских военных расходов, снижение уровня жизни и прочие прелести. А уж когда в Россию с польского фронта пойдут гробы, мало Брежневу не покажется.

Если же они опомнятся и не войдут в Польшу, то «Солидарность» победит, тут у меня нет никаких сомнений. К власти придут наши сторонники, и Польша тихо и бескровно уплывёт из лап русского медведя. В худшем для нас случае, она будет нейтральной как Австрия, а в лучшем ухватится за нас как Румыния. В любом случае, мы отсекаем войска в Германии от России-матушки. Танковый бросок к Атлантике у Советов превращается в несбыточную мечту. — Бжезинский удовлетворённо хмыкнул и выпустил изо рта облако ароматного дыма. — А самое замечательное, это не будет стоить нам ни цента. Так что, мистер Президент, мы с чувством выполненного долга передадим страну следующей администрации. И ещё одна приятная новость с моей милой Польши — там нашли залежи нефти. Вчера мне сообщили, что в Кшивоплотах забил первый фонтан! Теперь поляки не будут зависеть от русских и по энергоносителям.

— Я думаю, всё не так однозначно… — президент США сделал небольшой глоток виски и немного покатал его по языку. — Это скорее сыграет против нас. Подумайте, дорогой мой Збиг, при нынешних ценах на нефть у польского коммунистического правительства появится шанс расплатиться с кредитами. На волне нового энергетического кризиса Советы вполне могут себе позволить поддержать поляков не только морально, но и кредитами. Они любят раздавать деньги просто так. Наш с вами план полетит к чертям. Впрочем, я рад, что это уже не мои проблемы. Пусть этим занимается Ронни.

ГЛАВА 21 У ДЯДИ ВАНИ НА МАРСЕ СПЕЮТ ВИШНИ

19 декабря 1980 г. Москва. Квартира подполковника КГБ Игоря Шамраева. Оперуполномоченный майор УБХСС Марат Светлов в гостях у хозяина квартиры.

После морозов середины декабря в Москве установилась тёплая, почти мартовская погода. Сегодня с ночи шёл снег, перешедший к полудню в моросящий противный дождик. Игорь Иосифович Шамраев пятый день маялся гриппом. В Москве в эту промозглую зиму злобствовал какой-то «китовый» грипп. Эпидемия его прокатилась по стране три года назад, но оказалось, что штамм устойчив и при сезонном обострении он снова проявился в столице. Острая стадия с высокой температурой, ломотой в суставах и мигренью уже миновала, градусник показывал сносные 37,8, голова не болела, настроение улучшалось. К тому же сегодня вечером к нему приехал его друг и соратник по расследованию прогнозов Марат Светлов.

— Как твоё драгоценное? — Не успев поздороваться, с порога вопросил майор Светлов, ввалившись в тесный коридорчик однокомнатной квартиры Шамраева. — Выздоравливаешь? А то я тебе лекарство привёз!

Голос Светлова старался перекрыть болтовню переносного «Шилялис», что развлекал хозяина на кухне.

— … Генеральная Ассамблея ООН выступила против провозглашения… — бухтел телек голосом Кирилла Лаврова.

Светлов по-хозяйски прошёл на кухню и, не спрашивая разрешения хозяина, убавил громкость до минимума. Потом достал из-за пазухи милицейской серой шинели палку «Краковской» и головку чеснока. Из кармана как бы сама собой вынырнула бутылка «Экстры».

— Слышал, как народ шутит по поводу названия этого благородного напитка? — продолжает балагурить Светлов. — Эх, как стало трудно русским алкоголикам!

— Это ерунда! Витя Бакланов придумал действительно классную частушку. Вчера мои коллеги приходили, рассказывали, что в народ ушло. На ёлочном базаре уже кто-то из наших топтунов слышал. — Он открывает холодильник и достаёт полученные от любимой мамочки соленья.

— Ну-ка, ну-ка, может я ещё не слышал… — ворчал добродушно Светлов, стягивая мокрую шинельку и громоздя её спинку стула, пока Шамраев с выражением декламирует: